ГРАФФИТИ – ИСКУССТВО ИЛИ ВАНДАЛИЗМ?
ГРАФФИТИ – ИСКУССТВО ИЛИ ВАНДАЛИЗМ?
Скейтбординг, хип-хоп и граффити сосуществуют вместе, а начиная с начала 80-х годов стало вообще сложно различить тот рубеж, где заканчивается одно и начинается другое. Многие скейтпарки выступают в роли неких «храмов искусства» для самовыражения граффити-художников, и никому в голову не приходит назвать это вандализмом.
Но если взглянуть на вещи шире, то становится уже не так просто отделить момент, где чистое искусство перетекает в вандализм. Граффити может предстать в наших глазах чем-то вроде ржавчины на общественном имуществе, как что-то уродливое или же как пример социального разложения. Оно часто рассматривается как элемент Теории разбитых окон – идея этой теории состоит в том, что даже небольшие свидетельства разрушений и упадка в общественных пространствах ведут со временем к нарастанию хаоса, который в конце концов приводит к росту организованной преступности и несоблюдению законов и норм правопорядка (еще раз повторимся – это всего лишь теория).
Несомненно, истина лежит где-то посередине. Люди, которые рисуют граффити, сами себя считают художниками, использующими общественное пространство как большой холст. А основы граффити-техник в изобразительном искусстве – их приемы и средства – сейчас являются базой для невероятно острого, на злобу дня, уличного искусства, ценность которого признается не только обществом, но и владельцами имущества, на котором это уличное искусство появляется.
Поэтому мы решили обратиться непосредственно к художникам и экспертам с вопросом, в какой части спектра «искусство — вандализм» они видят граффити.
В качесте экспертов выступили Алекс Харви (Alex Harvey), Дэн Пирс (Dan Pearce) и Эндрю Кульман (Andrew Kulman).
Алекс Харви является одним из основателей и менеджером в Blank Walls, группе, которая занимается поручительством и согласованием арт-проектов в Австралии и Великобритании. Дэн Пирс – графический дизайнер и художник, работавший, помимо прочих, с такими артистами, как Anthony Joshua, Rag’n’Bone Man и 50 Cent.
И последний эксперт в нашем списке – профессор Эндрю Кульман (Andrew Kulman) из Школы Визуальных Коммуникаций Городского Университет Бирмингема.
МОЖЕТ ЛИ ВООБЩЕ ИСКУССТВО РАССМАТРИВАТЬСЯ КАК АКТ ВАНДАЛИЗМА?
Мысль о том, что творческая форма самовыражения может рассматриваться в качестве вандализма, мало распространена среди граффити-художников. «Граффити – это 100% искусство», — заявляет Пирс. «Это символ восстания против старых порядков, и оно дает просто фантастические новые формы для самовыражения, а что именно делает эти формы искусством – решать самому художнику. Я считаю, что абсолютно все является искусством, если художник в него вкладывает посыл и смысл». Но где проходит та черта общественной морали, за которой акт искусства превращается в акт вандализма? «Граффити, конечно, может скатиться в категорию, где это уже будет просто вандализм – бессмысленный тег с нецензурным содержанием на стене исторического здания, например» — соглашается Пирс.
Важно различать граффити и стрит-арт. «Существуют ключевые отличия между граффити и стрит-артом и парадокс заключается в том, каким образом оба этих направления обогащают современное искусство, в одно и то же время являясь порождением «уличного искусства» – отмечает Харви, поясняя – «Надо также принять во внимание тот факт, что граффити стало нелегальным только в момент массового распространения наружной рекламы».
Кульман соглашается с Пирсом в том, что существуют некие моральные границы, но также он настаивает на том, что решение всегда остается за художником: «Вопрос заключается в том, оскверняет ли вообще граффити общественное имущество? Многие граффити-художники считают, что общественные пространства и муниципальная собственность – это самая лучшая платформа для их работ, особенно когда они несут некий социальный или политический подтекст.
Интересно, что такие города как Амстердам и Берлин признают граффити частью современного городского искусства, и туристическая индустрия включается в это, организуя экскурсии по самым заметным образцам и работам.
Я считаю, что следует разделять понятие теггинга, граффити и стрит-арта. Последнее чаще всего признается в качестве наиболее легитимной разновидности уличного искусства. Отношение к граффити поменялось за последние пару десятилетий, и власти таких городов как Бристоль стали извлекать выгоду из того, что на их улицах появляются работы Бэнкси (Banksy), и конечно же эти работы успели заслужить одобрение в среде критиков».
ВОПРОС ОФИЦИАЛЬНОГО ПРИЗНАНИЯ
Может ли и должно ли несанкционированное искусство типа стрит-арта и граффити быть когда-нибудь официально признанным? Или все же для того, чтобы оно продолжало существовать и нести заложенные смыслы, ему стоит оставаться в пограничном состоянии некоторой нелегальности.
У Дена Пирса нет сомнений на счет официального признания: «Прогуляйтесь по улицам Восточного Лондона, и вы увидите каких масштабов граффити там достигло – это целые районы, которые превратились в один большой холст, покрытый работами художников.
И эта работа многих художников помогла обществу принять граффити. Художники подобные Шепарду Фейри (Shep Fairey) и Retna раздвигают границы восприятия своими работами, которые теперь занимают не просто отдельные стены, а целые здания по несколько этажей. Эти гигантские муралы нереально сложно рисовать, это требует планирования, работы воображения, работы с цветом и композицией, и зачастую в работе над ними поднимаются вопросы общественного одобрения. Они требуют огромного количества организации, включая согласования на уровне муниципальных и городских советов. Они 100% официально признаны и приняты местными жителями».
Харви в свою очередь подчеркивает важную особенность: «Стрит-арт — это разновидность граффити, с помощью которой мы можем оживлять общественные пространства. За годы работы в арт-индустрии мы обнаружили, что чем более разнообразен и выразителен дизайн пространств, и чем он более завязан на одобрении и отвечает запросам местного комьюнити, тем меньше вероятность того, что пространства будут подвергаться вандализму и порче.
Кульман указывает на то, что официально разрешенные работы могут терять часть своей художественной ценности в качестве произведения искусства в связи с тем фактом, что они были созданы с официального разрешения местных властей, но это не значит, что они не несут ценности вообще, и что должны отделяться от художественных принципов, которые лежат в их основе.
«Я считаю, что чем больше мы будем видеть такого типа работ в местах, где их невозможно представить без официального разрешения, тем меньшее воздействие на зрителя будут иметь эти работы» — говорит Кульман. «Официальные» граффити-стены выглядят намного менее выразительно и органично, нежели работы, созданные на заброшенных и опустевших зданиях и сооружениях. Общественное признание граффити на официальном уровне вынудит наиболее непримиримых участников граффити-сообщества еще больше раздвигать границы дозволенного и решаться на более бескомпромиссные шаги.
СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ТАКОЕ ПОНЯТИЕ, КАК «ПЛОХОЕ» ГРАФФИТИ?
Если согласиться с тезисом о том, что любой вид человеческого самовыражения имеет право на существование, то следуя этому умозаключению, «плохого» граффити не может существовать. По мнению Дена Пирса, «если на создание чего-либо, будь то красивый, абстрактный, захватывающий художественный элемент, затрачено время и приложены должные усилия – то это уже можно признать произведением искусства.
Хорошее оно или плохое – зависит от смотрящего, и того, какой смысл он вкладывает в увиденное».
Кульман соглашается: «Нет, не существует «плохого» граффити, существует просто граффити как способ личного художественного самовыражения и в этом случае граффити является убедительным художественным жестом. Люди могут пробовать доказать, что выбор места или поверхности для граффити неуместен или вредит общественному пространству, но факт того, что оно существует, предполагает то, что кто-то будет пытаться навесить свои ярлыки в отношении граффити. По-эстетски мы все можем сделать выводы о художественной ценности того или иного граффити, но в то же время нельзя отрицать, что, рассуждая так, мы находимся в плену Западных ценностей, что мешает нам до конца объективно оценивать культурную значимость того или иного произведения».
НАРИСОВАНО НА СТЕНЕ? – НЕ ИСКУССТВО!
Главный вывод, к которому приходят и художники, и критики, и искусствоведы, заключается в том, что граффити обязательно надо придать статус признанного вида изобразительного искусства.
Проблема вандализма будет всегда, когда речь идет о граффити, но, если судить объективно, редко когда граффити портит то место, где оно нарисовано. В подавляющем числе случаев все совсем наоборот. Для тех художников, кто достиг вершин в искусстве, используя краску из баллонов, граффити – это не просто рисование на стенах – это высказывание, метод самовыражения, возможность проявить свой талант через яркость формулировок и здоровую иронию.
Многие из нас окружены сотнями примеров уродливых вещей, разбросанных по округе и созданных с разрешения местных органов власти – отвратительные уличные рекламные биллборды, бездушные архитектурные проекты, огромные дорожные развязки без какой-либо пешеходной инфраструктуры вокруг. Однако каким-то неведомым образом разрешения на их создание были получены. Враждебность по отношению к граффити в сравнении с этими «произведениями искусства» начинает походить на некие проблемы с общим уровнем художественного восприятия.
Когда граффити несет с собой причинение убытков и криминал – это вопрос соблюдения законов.
Но когда оно выражает справедливое и емкое утверждение, дает выход эмоциям и выглядит наполненным смыслами, красотой и производит впечатление на смотрящего как произведение искусства, критикующим не следует в своих высказываниях путать категории «Мне это не нравится» и «Это – вандализм!».
НА КОГО СТОИТ ОБРАТИТЬ ВНИМАНИЕ?
Итак, кто же прямо сейчас создает самые заметные работы? Мы задали этот вопрос нашим экспертам.
АЛЕКС ХАРВИ
Jerome Davenport (Ketones6000) – откинув все кривотолки о том, что Джером мой бизнес-партнер, он является первоклассным художником, заслужившим не только мое, но и всеобщее признание во многих граффити и арт-кругах. Его работы не перестают удивлять меня, а их темы хорошо продуманы и всегда приносят массу позитивных изменений в тех местах, где они располагаются.
Kobra – Все, чем бы не занялся Кобра, принимает поистине всемирные масштабы.
Один из самых крупных и уважаемых художников в мире прямо сейчас.
Vhils – уникальный стиль, признанный во всем мире.
Joel Artista – Он способствует созданию арт-проектов, объединяющих местных художников с целью вовлечения в процесс молодежи и подростков, и продвижения социальных изменений.
PichiAvo – широко известный дуэт художников из Испании.
Rosie Woods – Одна из самых сильных девушек-художниц в мире на данный момент.
ЭДРЮ КУЛЬМАН
Kid Acne and Phlegm – мне нравится подход к граффити от Шеффилдских художников.
Space Invader
Это не граффити! Гид по понятиям и жанрам уличного искусства (и примеры с петербургских стен)
В Петербурге уже несколько месяцев обсуждают закон о легализации стрит-арта, а горожане оттирают монетками любимые работы уличных художников, закрашенные коммунальными службами.
Несмотря на интерес к искусству на городских стенах, петербуржцы, парламентарии и СМИ до сих пор путают жанры уличного искусства. «Собака.ru» попросила куратора и сооснователя Института исследования стрит-арта Альбину Мотор разъяснить «по понятиям» как отличить стрит-арт от паблик-арта, а неомурал от визуальной пропаганды?
Граффити
Как выглядит? Рисунки, похожие на профессиональные книжные иллюстрации, — это не граффити. Граффити — это тег или шрифтовая композиция с именем автора или названием команды, к которой он принадлежит. Пример: анонимная группа «Осколки», у которых сформировался собственный «ломаный», навеянный русским авангардом стиль надписей. Еще один вариант граффити — мультяшный персонаж. Самый распространенный в Петербурге — человечек художника Самка, который поселился на стенах почти каждого городского района (особенно их много на набережной Смоленки в районе Уральской улицы).
К культуре граффити относится и стикер-бомбинг.
Для кого? Для своих. Граффити — это глобальная субкультура и способ общения внутри сообщества. Райтеров не волнует, поймут ли их работы горожане. Граффити — нелегальная практика, и в этом ее суть.
Стрит-арт
Как выглядит? Рисунки, инсталляции, постеры и трафареты — стрит-арт может выглядеть как угодно. Это несогласованная интервенция художника в городское пространство, работу могут закрасить коммунальщики уже через пару часов. В отличие от паблик-арта, стрит-арт никто не заказывает, а художник может быть анонимным.
Для кого? Для всех, кто успеет увидеть. В отличие от граффити, стрит-арт-работы понятны широкому кругу и популяризируют идею свободного высказывания или действия.
Визуальная пропаганда
Как выглядит? Если вы видите на брандмауэре изображение исторических персон или прославление военных побед — это визуальная пропаганда.
В этом направлении работает художник Павел Шугуров, патриотические работы на стенах Петроградской стороны — его рук дело.
Для кого? Для широких слоев населения.
Монументальное искусство
Как выглядит? Масштабное произведение искусства, выполненное по академическим канонам профессионалами-монументалистами на заказ. Стрит-арт и даже паблик-арт работают с актуальной повесткой, а монументальное искусство — вне времени. Например, мозаики, которые украшают ТЮЗ, мозаичные панно на станциях метрополитена — это монументальное искусство.
Для кого? Для вечности.
Паблик-арт
Как выглядит? Произведение искусства в форме масштабной росписи, объекта, инсталляции, перформанса, которое выполнено для общественного пространства профессионалами.
Стиль и жанр изображения могут быть любыми.
Для кого? Для фестиваля или города. У паблик-арта, в отличие от стрит-арта, всегда есть заказчик, а автор не скрывает свое имя. В Петербурге проходит международный «Арт-проспект», в котором участвуют такие петербургские художники, как Андрей Люблинский и Стас Багс.
Неомурализм
Как выглядит? Масштабный рисунок на стене или брандмауэре, иногда высотой несколько метров. Для создания нео-муралов используют подъемную технику, проекторы и много дорогих художественных материалов, поэтому они редко бывают «партизанскими».
Для кого? Для заказчика. Неомуралы делают чаще стрит-артисты, чем художники-монументалисты. Жанр востребован у застройщиков многоэтажных жилых комплексов: огромный красочный рисунок освежает однотипную архитектуру.
текст: Альбина Мотор, Александра Генералова
фото: архив пресс-службы
Нужны ли Архангельску новые граффити? А муралы или инсталляции? Центр современного искусства затеял опрос
Этим летом в столице Севера пройдёт большой художественно-исследовательский проект, посвящённый Архангельску в контексте паблик-арта, — City Says («Город говорит»).
Это детище Архангельского регионального Центра современного искуства ARKA, который открылся в Поморье этой весной, и Студии творческих инициатив» Солнце Маори». Партнёрами проекта стали Центр социальных инноваций, рыботающий на базе музея имени Борисова, и столичный Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» , основанный в 2009 году для изменения ландшафта российских городов.
Проект City Says будет состоять из двух этапов. Первый — исследование. Он пройдёт в Архангельске с 21 по 28 июня 2021 года. Урабанисты, краеведы, архитекторы, уличные художники, фотографы, искусствоведы, студенты профильных специальностей и просто неравнодушные жители проанализируют выбранные локации города через призму паблик-арта. Курировать этот этап будет редактор паблика «Архангельск: архитектура и градостроительство» Владислав Дреко.
Результаты исследования станут основой для работы арт-резиденции. На неё художники устроят своего рода мозговой шторм и придумают новые идеи паблик-арта для Архангельска.
Арт-резиденция будет проходить с 26 июня по 4 июля 2021 года. К участию в этом этапе приглашают художников, имеющих опыт городских арт-интервенций, работы с паблик- и медиа-артом. Куратор проекта — искусствовед из Санкт-Петербурга Анастасия Пронина, искусствовед, независимый куратор из Санкт-Петербурга.
Перед тем, как исследователи и художники приступят к работе, центр ARKA решил спросить мнения граждан, нужны ли вообще новые паблик-арты в городе? Причём имеются в виду не только граффити и муралы (по сути, огромные граффити), но и арт-инсталляции, световые арт-объекты, ленд-арт и многое другое.
Участникам опроса предлагают предложить тематику будущих паблик-артов, а также место их возможного расположения. Оставить своё мнение можно по ссылке. Это быстро и анонимно.
В опросе упомянуты известные архангельские граффити и муралы. О создании некоторых из них мы рассказывали: например, о создании «Бабушки» с вязанием во дворе музея ИЗО, о «граффити-шедеврах» в его уличной галерее, о мурале «Сон внука», нанесённом к Дню Победы, или об арктическом граффити «Сборной Тайболы на стене архангельской школы.
Напомним, что проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов, регионального министерства по делам молодёжи и спорту, областного Дома молодёжи.
Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
ЖК Граффити
В процессе создания концепции нового жилого комплекса в Приморском районе Санкт-Петербурга ее авторы исходили из того, что граффити, бывшие раньше синонимом нарушения поведения, могут и должны быть переведены в разряд художественных объектов, украшающих городскую среду. Эти формы легли в основу будущего благоустройства ЖК «Граффити». Продуманная роспись некоторых элементов фасадов и малых форм во дворах в лучших традициях городского искусства граффити создаст атмосферу галереи под открытым небом и добавит кварталу красочности и индивидуальности.
Также при разработке проекта комплексной застройки комфорт-класса в Приморском районе были применены инновационные идеи, используемые в области жилищного строительства во многих странах мира.
Жилой комплекс комфорт-класса «Граффити» в Приморском районе – это принципиально новый подход к организации жилой среды:
- 13 многоэтажных домов, строящихся по монолитной технологии;
- цветные фасады и витражная система панорамного остекления, которые формируют гармоничный облик всего жилого комплекса;
- вся необходимая социально-бытовая инфраструктура внутри квартала: три детских сада на 110,140 и 50 мест, школа на 975 мест, три шестиярусных паркинга, отапливаемые подземные гаражи под всей территорией жилого комплекса, детские площадки, зоны отдыха, площадки для выгула собак, предприятия сферы услуг, магазины;
- офисные помещения на первых и вторых этажах для организации работы рядом с домом без потери времени на пробки, выходы из офисных помещений полностью изолированы от жилой части;
- отдельные зоны для временного хранения колясок и велосипедов в холлах домов;
- на первых этажах специальные комнаты для мытья обуви, колес и лап домашних питомцев;
- просторные входные группы с выходами как на улицу, так и во внутренний двор;
- оригинальное благоустройство территории квартала, предусматривающее установку фонтанов и уличных скульптур, а также проведение ландшафтных работ;
- безопасные дворы без сквозных проездов, закрытые для автомобилей;
- бесплатный Wi-Fi во дворах;
- квартиры с чистовой отделкой:
полы – укладка ламината и монтаж плинтуса ПВХ, облицовка пола керамической плиткой в санузлах
стены – сплошное выравнивание стен, огрунтовка стен, оклейка стен флизелиновыми фактурными обоями с последующей покраской водоэмульсионными составами, облицовка стен керамической плиткой в санузлах, облицовка, огрунтовка, шпатлевка и окраска откосов
потолки – монтаж натяжного потолка
межкомнатные двери – монтаж дверей из экошпона
санфаянс – монтаж унитаза, установка ванны (с экраном) или душевого поддона, разводка труб по квартирам, установка умывальника, установка мойки, установки смесителей
Расположение
Одним из главных преимуществ нового жилого комплекса является его местоположение – в Приморском районе вдали от шумных магистралей и в окружении крупных природоохранных зон: знаменитого заповедника «Юнтоловская лесная дача» и Новоорловского лесопарка.
Строительство ведется на пересечении проспекта Королева, Шуваловского проспекта, Парашютной улицы и будет выполнено в три очереди. Недалеко находятся удобные выезды на КАД и Западный скоростной диаметр. В пешеходной доступности располагаются остановки общественного транспорта, от которых можно быстро доехать до ближайшей станции метро «Комендантский проспект».
Приморский район обеспечен также и развитой инфраструктурой. На его территории находятся крупные торгово-развлекательные центры и гипермаркеты, отделения ведущих банков, кафе и рестораны, фитнес-клубы и спортивно-оздоровительные комплексы, образовательные и медицинские учреждения. Рядом с жилым комплексом, на пересечении Долгоозерной и Парашютной улиц, планируется строительство роддома и больницы.
Проектная декларация:
Разрешение на строительство
Участок 1
Участок 2
Журнал операций. Участок 1
Журнал операций. Участок 2
Vltramarine — О проекте
«Ультрамарин» — авторитетный онлайн-журнал о граффити, стрит-арте, дизайне, искусстве и уличной культуре в России и за рубежом.
Команда издания вместе с главным редактором Дмитрием Аске работала над созданием известного печатного граффити-журнала Code Red, который выходил в 2005-2010-м годах, затем полностью перешел в онлайн, а в 2015-м году получил новое название: «Ультрамарин». Что означает Vltramarine и почему название написано через V? Ультрамарин — это неорганический пигмент синего цвета, который высоко ценился и считался «королевским цветом». У нас он ассоциируется с творчеством, спокойствием и созиданием. Раньше в латыни звуки [v] и [u] обозначались одной буквой v, а буква u появилась лишь в XVI веке. Поэтому люди, говорящие на языках романо-германской группы, до сих пор иногда используют в названиях v вместо u. Мы решили написать название через V потому, что это дало нам возможность зарегистрировать домен и страницы во всех соц. сетях под одним и тем же именем.
Наша цель — вдохновлять и просвещать. Мы хотим сформировать у наших читателей правильный взгляд на уличное рисование в контексте мировой визуальной культуры, показать связь между различными художественными направлениями.
Мы хотим рассказывать о людях и явлениях, которые повлияли на развитие разных областей искусства, которые привнесли в культуру что-то новое и необычное, которые вдохновляли и продолжают вдохновлять.
Нас самих в первую очередь двигает интерес к тому, чем мы занимаемся. Несмотря на то, что наши корни — в граффити, мы считаем, что действительно творческие люди не должны ограничивать себя каким-то одним направлением. Именно поэтому мы рассказываем не только о граффити и стрит-арте, но и об искусстве, дизайне и других видах творчества, которые, пересекаясь друг с другом, рождают что-то новое.
Так, в 1970-1980-е годы на граффити повлияли американские комиксы и графический дизайн, а уже в 2000-е искусство и рекламная индустрия вобрали в себя проявления стрит-арта и граффити. В культуре все взаимосвязано, и мы хотим со временем подойти к системной подаче информации — это, по нашему мнению, позволит читателям лучше разобраться как в чужом, так и в собственном творчестве.
История нашего онлайн-издания началась в 2003-м году, когда Юрий Каданцев во время учебы в Московском универитете печати сделал в качестве дипломной работы журнал «Улица» — первый полноцвет-ный журнал о московском граффити.
В нем были собраны работы самых активных на тот момент райтеров, которые рисовали на стенах и поездах столицы.
В 2004-м году Юрий решил выпустить продолжение «Улицы», но с новым названием. Поскольку планировалось распространять журнал не только в России, но и за границей, мы решили дать журналу новое имя. Мы хотели, чтобы западный читатель, взяв в руки наш журнал, сразу бы понимал, что это — российское издание. Дмитрий Аске придумал название CODE RED: во времена холодной войны это словосочетание было шифром, обозначавшим начало ядерного нападения СССР на США.
Журнал «Улица», 2003 г. В 2005-2010-м годах вышло шесть номеров журнала: статьи и интервью на русском и английском языках рассказывали о граффити и уличном искусстве в России, на Украине и в Беларуси. В журнале также печатали небольшие интервью с зарубежными райтерами и художниками, фотографии с граффити-фестивалей, рисунки на стенах и поездах. Мы всегда старалась отобрать самый качественный, на наш взгляд, материал, чтобы показать лучшее из того, что происходило в отечественном граффити.
В 2009-м году мы запустили ежедневный блог, который стал логическим продолжением печатного издания. За три с лишним года он стал самым посещаемым русскоязычным блогом о граффити и уличном искусстве.
Осенью 2012-го году мы запустили полноценное онлайн-издание: помимо граффити и уличного искусства, на сайте появились отдельные разделы, посвященные искусству, дизайну и уличной культуре. Мы решили сменить формат и подойти к созданию материалов с большей ответственностью.
Юрий Каданцев (1978-2010) — основатель проекта Code Red — трагически погиб в возрасте 32-х лет. Весной 2015-го года Дмитрий Аске — идеолог и один из основателей Code Red — вместе с редакцией покинул компанию и основал независимое, некоммерческое онлайн-издание «Ультрамарин». Работа над изданием строится на энтузиазме и любви к своему делу, а наши цели остались прежними: вдохновлять, просвещать, поддерживать талантливых художников и способствовать развитию сообщества творческих людей, чья жизнь связана с рисованием на улице.
Редакция увеличилась, что позволяет доносить до читателей более широкий взгляд на граффити, уличное искусство и культуру, дизайн и искусство. Ответственный подход к делу сохранился: на сайте регулярно появляются анонсы интересных событий, отчеты, фотографии и авторские статьи о райтерах, художниках и других талантливых людях, чье творчество вдохновляет и вызывает желание что-то делать самому. Мы любим свое дело и благодарны нашим читателям за интерес и поддержку! Дмитрий Аске (Aske) — московский художник, главный редактор издания. Начал рисовать граффити в 2000-м году, затем увлекся графическим дизайном, иллюстрацией, типографикой. С 2010-х занимается созданием многослойных произведений из фанеры и монументальной графикой. Работы Аске экспонируются на выставках в России и за рубежом и периодически появляются на страницах европейских, американских и азиатских изданий. В 2005-м году Аске вместе с Юрием Каданцевым и Дмитрием Оскесом работал над первым выпуском журнала о московском граффити, для которого придумал название Code Red.
В 2006-2010-м годах являлся главным редактором печатного журнала, а с 2009-го года и одноименного блога. В 2015-м году Дмитрий стал основателем и главным редактором некоммерческого интернет-издания о граффити, стрит-арте, дизайне, искусстве и уличной культуре «Ультрамарин». Ксения По — переводчик, редактор и автор статей — присоединилась к команде журнала в 2007-м году. В 2007-2010-м годах занималась редактурой и переводом статей для печатного издания Code Red. С 2009-го года вместе с Дмитрием Аске и Виталием 8350 работала над блогом, а затем и онлайн-изданием, которое в 2015-м году превратилось в некоммерческий проект «Ультрамарин». Ксения является зам. главного редактора, занимается написанием статей и небольших материалов, редактурой текстов, а также отвечает за страницы издания в соц.сетях.
Антон Сакво (Skvg) — московский райтер, занимающийся граффити с 2000-го года. Он получил широкую известность благодаря граффити-подкасту G-Spot, который вместе с Алексеем Родаром и Костей Раз-Два выпускал в 2010-2012-м годах.
Летом 2015-го года Антон присоединился к редакции «Ультрамарина» сразу с двумя авторскими проектами, как всегда связанными с критически-юмористическим взглядом на граффити-культуру: ситкомом «Вася и Жора» и радиопередачей «Точка Г». Александр Тимофеев — программист, ставший частью команды в 2011-м году. Именно ему мы обязаны нашим сайтом с богатым функционалом и удобной навигацией, а также новым дизайном и навигацией «Ультрамарина». Александр разработал движок сайта и занимается его поддержкой и посильным обновлением.
8350 — бывший райтер, который увлекся граффити в 1997-м году и более десяти лет рисовал на поездах и стенах под псевдонимом Beso. Является одним из представителей первой волны российских райтеров, активно рисовавших на поездах в начале 2000-х годов. 8350 входил в московские команды FU и KGM. В 2010-2011-м годах, устав от бесконечного написания своего имени, в корне пересмотрел свое отношение к граффити и решил заняться абстрактной графикой, тем самым направив развитие своего творчества в другое русло.
В 2013-м году 8350 увлекся философией и историей искусства и после некоторого перерыва продолжил заниматься экспериментальным творчеством в области современного искусства и принимать участие в выставках. 8350 присоединился к редакции онлайн-журнала в 2010-м году и до середины 2015-го года являлся бессменным редактором новостей.
Друзья Граффити
Хостел Graffiti открылся в 2013 году. Его оригинальный дизайн, дружелюбный персонал и отличное расположение заслужили любовь большого числа гостей Петербурга, многие из которых возвращаются в хостел Graffiti снова и снова. С марта 2020 года хостел Граффити стал частью сети «Друзья» и мы надеемся, что в обновленный хостел Друзья Граффити теперь приедут и те, кому нравится яркий стиль, комфорт и доступность «Друзей».
Хостел находится в паре минут ходьбы от Невского проспекта и Московского вокзала. Вход расположен в уютном и ухоженном дворике, войти в который можно с Лиговского проспекта. В зоне ресепшн гостей встретит администратор и поможет разместиться в одном из номеров хостела.
На выбор есть отдельные номера на 2-3 человека, с общими и индивидуальными удобствами, а также 4-, 6- и 10-местные общие комнаты с удобствами на этаже. Одновременно хостел может разместить более 300 гостей и оборудован для комфортного размещения людей с ограниченными возможностями.
На втором этаже хостела «Друзья Граффити» находится просторная гостиная, разделенная на кухонную и игровую зоны. Здесь можно приготовить что-нибудь перекусить, отдохнуть и поиграть в настольные игры или кикер, почитать книги из местной библиотеки. Кроме этого, на каждом из этажей есть дополнительные мини-кухни, где можно разогреть еду и подкрепиться. На 2 и 3 этажах имеются две прачечные зоны, где есть стиральные и сушильные машины, а также всё, что нужно для глажки. Бесплатный Wi-Fi покрывает всё пространство хостела.
09 май 2021 Юлия
В целом проживание оставило положительное впечатление.
05 май 2021 Veronika
Скорее не рекомендую хостел
04 май 2021 Вера
В прошлом году останавливались в Друзья.
Лофт и очень надеялись, что Друзья.Граффити нас так же порадует… какого де было наше разочарование! В данный хостел сети больше ни ногой!
25 апр 2021 Yuliya
Полное отсутствие у персонала желания обслужить гостя хотя бы на отметку «удовлетворительно». При въезде даже не было сказано о том, что оба гостя заселены в номер, в котором свободны только верхние ярусы кроватей. Мы понимаем, что это нормально, но об этом нужно предупреждать. Переночевать одну-две ночи на втором ярусе еще куда ни шло, но скакать по комнате больше недели — это слишком. Гость всегда готов доплатить за собственные удобство и комфорт, если оно того стоит. Персонал на ресепшене при выезде из хостела не поинтересовался, все ли нам понравилось, элементарно даже не попрощался. Ожидали лучшего.
«Почему некоторые города хотят граффити» — институт исследования стрит-арта
Дмитрий Пиликин
Арт-критик, куратор, научный сотрудник Института исследования стрит-арта.
Институт исследования стрит-арта продолжает мониторить тему городского законодательства в отношении граффити и уличного искусства. Для российских городов эта тема относительно новая, но и американские, и британские законодатели, которые живут с этой проблемой уже почти 50 лет, до сих пор не пришли к единому мнению, они по-прежнему в процессе обсуждения.
«Governing» — национальный ежемесячный журнал, издаваемый в Вашингтоне с 1987.
Автор статьи: Алан Эренхолт (Alan Ehrenhalt), 2018 год
Перевод статьи: Дмитрий Пиликин
Ассистент: Мария Баркова
Вместо того, чтобы затирать и закрашивать тэги, многие города теперь поощряют фрески и другое красочное уличное искусство.
Однажды в нашем журнале работал стажёр, который очень хотел писать о граффити. Мы немного поговорили, и тема показалась мне хорошей идеей, поэтому я попросил его сделать некоторые предварительные заметки. Но когда он вернулся с готовым материалом, мне, как редактору, стало ясно, что у него и у меня были совершенно разные представления о том, как эта история должна быть рассказана.
Я чувствовал, что города наконец-то учатся избавляться от криминального флёра уличного искусства как от помехи их усилиям по улучшению городского пространства. А стажёр хотел писать о том, как муниципалитеты безжалостно уничтожают законное желание молодого поколения выразить себя.
Как вы можете догадаться, я не дал ему шанса изложить эту историю таким образом. Хотя, думаю, что сегодня поступил бы по-другому. За прошедшие годы я осознал, что это тема имеет множеством «серых зон». Города начинают смотреть на проблему иначе. Власти пытаются приспособиться к тому, что раньше называли «городским бедствием», и ищут средства, чтобы соблазнить и переориентировать уличных художников от вандализма к искусству.
Это происходит в тот момент, когда граффити находится на грани получения правовой защиты, которой никогда не обладало. В апреле федеральный судья в Нью-Йорке присудил выплатить ответчика 6,75 млн. долларов 20-ти граффити-художникам из Нью-Йоркского района Квинс, чьи работы были нарисованы без согласования на группе зданий, готовящихся к реконструкции.
Эти работы были частью знаменитого спота под названием «5Pointz», который за эти годы превратился в музей граффити под открытым небом. К 2014 году он стал одной из туристических достопримечательностей Нью-Йорка. И, несмотря на то, что владелец этой недвижимости никогда не скрывал своего желания реконструировать здания на этой территории, присяжные, а затем и судья установили, что удаление граффити без оповещения и дискуссии нарушило федеральный закон 1990 года, известный как VARA (Закон о правах визуальных художников).
VARA налагает штрафы на владельцев собственности, которые уничтожают или закрашивают произведения,«признанные художественным сообществом, авторитетными искусствоведами или гражданским обществом жителей в целом», хотя понятие «признанный авторитет» до сих пор еще не имеет точного юридического описания. Этот закон гласит, что художники должны были получить уведомление за 90 дней, чтобы они могли сами переместить свои работы. За свою 28-летнюю историю закон VARA никогда еще не использовался для защиты граффити.
Решение суда было обжаловано, но каким бы ни был конечный результат, это часть новой эры в сложных отношениях между художниками, вандалами, владельцами собственности и городскими властями.
Американские города более осознанно движутся в том же направлении. В Вашингтоне и округе Колумбия на городских стенах больше росписей, чем когда-либо прежде. Город создал программу для согласования между художниками, жителями и владельцами недвижимости, чтобы реализовывать 10 крупных официально разрешённых проектов в год. В Сент-Луисе проходит ежегодный фестиваль под названием «Paint Louis», в процессе которого примерно две мили стен расписываются с помощью баллончиков. И надо отметить, что объём политических тем в рисунках резко увеличился в связи с беспорядками, которые последовали за расстрелом чернокожего подростка полицией в пригороде Фергюсона в 2014 году. В небольших городах начинают происходить аналогичные процессы: Billings (Mont.) и Rapid City (S.D.) имеют «аллеи искусства», где работы уличных художников находятся под защитой и рекламируются как городские туристические достопримечательности.
Причём проект в Биллингсе — это совместный проект компании по производству красок Sherwin-Williams и группы активистов граффити под названием Underground Culture Krew.
Некоторые из этих проектов вполне могут существовать по эстетическим причинам, но это не единственная проблема. Граффитчики подвергаются наказаниям в надежде на то, что выделение специальных разрешённых спотов — это способ сократить беспорядочную маркировку тэгами частной и государственной собственности, что муниципалами расценивается как криминальное обозначение территории банды.
Насколько хорошо эта стратегия сработает, остается под вопросом. Один из лидеров проекта в Биллингсе выразил уверенность, что художественная аллея дает художникам-граффити возможность «прийти и сжечь эту энергию». Но после нескольких лет работы программа «Аллея» не привела к значительному снижению уровня вандализма в виде тэгов, т.е. того, что город пытается устранить.
Некоторые из городов, власти которых продвигают политику управления граффити, остаются весьма амбивалентными в отношении этой идеи.
Например, Чикаго, одновременно терпит граффити и борется с ним. Как поэтично написал один местный журналист пару лет назад: «Улицы города татуируются искусством». Тем не менее, город сделал многое для того, чтобы даже инструменты для рисунков на улицах стали труднодоступными. Он ограничил продажу аэрозольной краски в 1990-х годах, и это ограничение до сих пор остается в силе. Город также безжалостно смывает граффити, произведенные за пределами официально обозначенных территорий: они удаляются в течение 72 часов в девяносто случаях из ста.
Тимоти Кефарт, эксперт по граффити, который консультирует муниципалитеты по поводу того, как с этим бороться, считает, что организация специальных разрешённых мест не даст серьёзного результата. «На уничтожение граффити муниципалитеты миллионы долларов, однако, не исчезают. Большинство подростков занимаются именно тэгами и граффити и не очень то любят художественные росписи». По мнению эксперта, «мотивация тэгов часто заключается в поиске дурной славы, так как мотивация и айдентика любой банды – заявлять о себе и внушать страх».
Кефарт верит в успешность тактики быстрого смывание тэгов, однако поясняет, что прежде полиция должна проверить их на наличие улик бандитской активности и личности вандалов.
По-прежнему существует сильная часть общественного мнения, которая следует идеи, что города просто уступают членам банд и вандалам. «Нет ничего прогрессивного в том, чтобы позволять граффити портить общественные пространства, — писала несколько лет назад культурный критик Хетер мак Дональд. — Любой, кто может избежать встречи с граффити-спотом, сделает это». Она видит лицемерие в готовности художественных музеев оценивать граффити, сделанные на государственной собственности, как высокое искусство, чего они никогда не допустят на стенах своих музейных зданий.
За четыре десятилетия битва за граффити прошла через несколько отдельных этапов, в процессе чего города начали осознавать, что это серьезная проблема. В 1970-х годах это рассматривалось только как проблема Нью-Йорка, и основное количество изображений было сосредоточено в городской системе метро.
Вандалы раскрашивали железнодорожные вагоны с помощью баллончиков. В этих росписях преобладали тэги художников или банд, что мало кто мог бы считать искусством. В первые годы было ощущение, что с этим ничего не поделаешь, но Нью-Йорк доказал, что пессимизм ошибочен. Муниципалитет начал покупать вагоны из нержавеющей стали и в 1980-х годах запустил движение «Чистый поезд», члены которого поклялись полностью вывести из транспортной системы все расписанные вагоны. Они вытеснили граффити-бомбистов на улицы, особенно на крыши домов. Но это также продемонстрировало, что при достаточной решимости количество граффити, портящих государственную и частную собственность, может быть взято под контроль. За последние несколько десятилетий города по всей стране обуздали эту напасть, используя методы, подобные тем, которые сработали в Нью-Йорке.
Так родилась относительно новая идея о том, что способ борьбы с граффитчиками заключается в том, чтобы сочетать быстрое устранение нелегальных тэгов с программами, позволяющими привлечь к участию наиболее амбициозных преступников, рассматривая их как художников и предоставляя им стены для работы на законных основаниях.
Но эта идея не слишком надежна. Участки, объявленные законными спотами, часто являются стенами зданий, которые были заброшены или ожидают реконструкции. Это может обеспечить легальное пространство для граффити в течение многих лет, но в большинстве случаев приходит девелопер, который хочет начать строительство и начинает с того, что разрушает стены, не обращая внимания на то, окрашены они или нет. Сейчас, после прецедента дела 5Pointz в Квинсе, это один из главных источников судебных конфликтов.
Все эти юридические споры усложняют то, что на первый взгляд кажется основополагающим принципом управления граффити: если художник получил разрешение от собственника или города, его роспись является законной. Если нет, то это — вандализм, и она заслуживает того, чтобы ее быстро закрасили. Это простое правило, и я думаю, разумное. Но как обнаруживают многие муниципалитеты, для городской реальности, которая существует в настоящее время, это простое и прямолинейное решение попросту не работает.
Справка:
The Visual Artists Rights Act of 1990 (VARA), 17 U.S.C. § 106A «Закон США 1990 года о правах художников»
VARA был первым федеральным законом США об авторском праве, который предоставил защиту авторам интеллектуальной собственности. В соответствии с VARA, произведения искусства, которые отвечают определенным требованиям, предоставляют их авторам дополнительные права независимо от того, являются ли они впоследствии физическим владельцем самого произведения. Например, художник может настаивать на надлежащей атрибуции своей картины, а в некоторых случаях может подать в суд на фактического владельца картины за уничтожение картины, даже если этот владелец купил ее и владел ею на законных основаниях.
Хотя федеральный закон не признавал авторское право до подписания этого акта, некоторые законодательные органы штатов и до этого закона создавали ограниченную защиту авторских прав на территории США. Создание Конгрессом США собственного закона произошло как следствие подписания Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений (Berne Convention for the Protection of Literary and Artistic Works). Это ключевое международное соглашение в области авторского права, принятое в Берне, Швейцария в 1886 году. Административные функции в отношении Бернской конвенции осуществляет Всемирная организация интеллектуальной собственности с момента своего основания в 1967 году. Участниками Бернской конвенции являются 167 государств. Авторство произведения определяется по законам страны происхождения. Например, в России автором может быть только конкретный человек, в то время как США признаёт авторство юридических лиц.
Эксклюзивные права VARA
VARA предоставляет авторам произведений, которые подпадают под действие Закона, следующие права:
1) право претендовать на авторство;
2) право оспорить или убрать свое имя на любом произведении, которое автор не создавал;
3) право оспорить или убрать своё имя на любом произведении, которое было искажено, повреждено или изменено таким образом, что это может нанести ущерб чести или репутации автора;
4) право на защиту авторского произведения от искажений, повреждений или изменений, которые могут нанести ущерб чести или репутации автора.
Кроме того, авторы произведений с «признанным статусом» могут запретить намеренное уничтожение или искажение произведения. Исключения из VARA требуют письменного отказа от автора. На сегодняшний день определение «признанный статус» пока не имеет точно сформулированного юридического определения. Американский закон VARA, например, позволяет авторам отказываться от своих прав, что обычно не разрешается во Франции и во многих европейских странах, чьи формулировки и законы составили международную концепцию защиты авторских прав.
В большинстве случаев права, предоставляемые в соответствии с VARA, сохраняются в течение жизни автора (или последнего выжившего из группы авторов, создавших совместное произведение).
Работы в музеях и галереях (в закрытых пространствах)
VARA обеспечивает защиту для картин, рисунков, гравюр, скульптур, фотографических изображений, созданных для выставки и существующих в единичных экземплярах или ограниченным тиражом от 200 или менее экземпляров, подписанных и пронумерованных художником. Требования к защите не подразумевают оценку эстетического вкуса произведения.
Применение и эффект
Приложение VARA ограничено визуальными работами, которые подпадают под узко определённую категорию. Тем не менее, в этой категории VARA накладывает существенные ограничения на любые изменения или перемещение и удаление этих работ. Покупатели работ должны получить письменный отказ от автора, если они хотят воспользоваться какими-либо исключительными правами в соответствии с VARA.
Это особенно актуально для случаев установки скульптуры или объекта в открытом городском пространстве. В прецедентном решении суда от 2006 года, касающегося скульптур в общественном пространстве (скульптуры были удалены из парка, для которого они были созданы) апелляционный суд США постановил, что VARA не защищает местоположение как слагаемый и неотъемлемый компонент работы. Согласно VARA, такие объекты и скульптуру можно перемещать до тех пор, пока это не представляют угрозу «разрушения, искажения или повреждения».
Читайте также материалы по теме:
Закон о легализации стрит-арта. Как это возможно?
Граффити в городе – это сила добра или сила зла?
Граффити в Нью-Йорке
Биографическая справка
Андреа Нелли было двадцать лет, когда он впервые приехал в Нью-Йорк, и увидел BIG-O 116, EVIL ERF 14, RAT FINK 131, SUPER KOOL 223 на стенах. Они выглядели неразборчивыми коды, написанные везде черным спреем. Послесловие он понял, что они всегда были одинаковыми имена, повторяющиеся по всему городу. Это было в начале 70-е и все поезда ходят полностью покрытые разноцветными и гигантские граффити. Стены метро и Манхэттена тоже были закрыты. Андреа начала снимать фото, потому что запечатлел эти композиции и ему удалось связаться с разными группами писателей, которые познакомили его с сцена Нью-Йорка. Им руководили такие громкие имена, как COCO 144 . Еще студентом Андре Нелли решил сосредоточить свою диссертацию на это только что рожденное движение, но уже разрастающееся постоянно. Более 100 фото имен и исторические произведения были запечатлены Андреа, эта форма тест, который представляет явление в самом начале.По его работе мы знакомимся с парнем с кислым взглядом, кто пытается найти свой путь среди имен, банд, стен и метро, теги и через вверх, чтобы добраться до того же Вывод, который остается актуальным и спустя 40 лет: «Чтобы ваше Имя стало известно». Правило граффити.
Граффити в Нью-Йорке
В 1973 году это явление граффити стало безудержным. достигнув пика тем летом. В начале год, граффити растет в эпических масштабах.Этот инновациям обязаны черным писателям из Бронкса, таким как SUPER COOL 223, RIFF 70 (WORM / CASH), и ФАЗА 2 . Пресса определила этот новый жанр как «Великий дизайн», но дети назвали его это сверху вниз или проще от Т до Б, намекая на тот факт, что граффити по вертикали покрывает всю высоту вагона метро. Внешний вид поезда больше не покрыт мелкими монохромными надписи разного размера, но одним разноцветным граффити. Некоторые из этих пьес от T до B настолько замысловаты и сложны по форме, что New York Times выдвигает гипотезу, что они являются продуктами сотрудничество профессиональных художников и авторов граффити.В феврале 1973 года бойскауты формируют экологическую программу, которая тщетно пытается уменьшить количество граффити, рассылая бригады уборщиков. В январе и феврале того же года полиция произвела 282 задержания. Тем не менее, запись показывает два благоприятных вмешательства в искусство граффити. В первый — неизвестный художник, ищущий известности, Тацио Д’Аллегро, который связывает граффити с городским мусором и эстетикой «отстойного искусства», своего рода поп-арт, переключающий объектив с потребителя на мусор.Второе выступление принадлежит П. Р. Патерсону, который рассматривает граффити как стихийный протест против бюрократии метро. 26 марта 1973 г. New York Magazine публикует статью Р. Гольдштейна, который, на мой взгляд, впервые обсуждает серию интерпретаций явления. Гольдштейн заявляет, что граффити — первая настоящая молодежь культура зародилась на улице еще со времен рок-н-ролла 1950-х годов. В том же номере журнала, художник Клас Ольденбург комментирует: «Вы находитесь в серой и грустной станции метро, когда вдруг граффити поезд останавливается, неся с собой свет букета тропических цветов.Вы думаете: это анархия, и спрашиваете себя, продолжат ли работать поезда. Но потом привыкаешь ». В том же номере журнала New York Magazine рассказывается о победитель граффити «Taki Award» , награды, организованной журналистами для авторов граффити. Таким образом, появляется тенденция. Примечательно, что Выбор журналиста на получение награды ложится на двух писателей, SPIN и STOP, кого дети называют игрушками, или любителями.
Куратор
В соответствии с его исследованиями в области графического дизайна и Архитектура, Андреа Капуто перешла на личный изучение уличной культуры и, как следствие, социальных и эстетические влияния, активно участвуя в Международное движение с публикацией редакционной статьи и экспозиционные проекты. Андреа Капуто — автор книги «Все городские писатели», антология выше движения граффити в Европе. Том, опубликованный Critiques Livres / Paris, пытается документировать эволюцию и последствия контркультурный феномен, который в течение нескольких десятилетия спровоцировали изменение эстетики и правила общения современного общества.
Пресс-центр
По вопросам прессы обращайтесь по электронной почте info @ gcurbanworld.Это с указанием названия вашего журнала, должности и ФИО. мы свяжемся с вами как можно скорее. Спасибо.
Городское граффити — сила добра или зла? | Города
Весной 2008 года галерея Тейт Модерн открыла первый в мире крупный публичный музей граффити и уличного искусства, пригласив шесть художников со всего мира украсить его фасад огромными, привлекающими внимание фресками.
Между тем, прямо на берегу реки в Королевском суде Саутварка восемь членов известной лондонской бригады DPM были осуждены по всей стране на сумму около 1 миллиона фунтов стерлингов за нанесенный граффити ущерб и приговорены в общей сложности к 11 годам тюремного заключения. самое крупное судебное преследование за граффити, которое когда-либо видела Великобритания.
Закон о борьбе с социальным поведением 2003 года определяет граффити как «рисование, написание, загрязнение, маркировку или другое повреждение любыми средствами». Все, что угодно, от быстро выполненной «метки» до детализированной фрески, могло считаться незаконным, а художник подвергался штрафу в размере 5000 фунтов стерлингов или судебному преследованию. Но, несмотря на это четкое определение, существуют двойные стандарты в том, как воспринимается граффити, и закон создает карманы разрешения для одних художников и наказывает других.
В декабре 2013 года, например, судья восторженно использовал фразу «следующий Бэнкси», чтобы описать манчестерского художника-граффити, который в конечном итоге избежал тюрьмы.Но, приговаривая лондонского тэгера Дэниела «Токс» Халпина к 27 месяцам тюремного заключения в 2011 году, прокурор сказал присяжным: «Он не Бэнкси. У него нет художественных навыков «. (Памятная фреска Tox Бэнкси появилась в Камдене вскоре после этого и была быстро защищена оболочкой из Perspex.) Но этому авторитетному различию между «хорошими» и «плохими» граффити нет места в сводах правил.
С момента своего появления в Филадельфии в 1960-х годах руководители города склонны осуждать граффити как бездумный вандализм. Позже полиция стала склоняться к теории «разбитого окна», которая утверждает, что если мелкие преступления, такие как граффити, явно игнорируются, что предполагает общее пренебрежение, это может спровоцировать более серьезные преступления. Великобритания тратит 1 миллиард фунтов стерлингов на удаление граффити каждый год.
Но поскольку города стремятся «навести порядок», может ли эфемерная роль граффити в городской среде действительно быть полезной для городов?
Для Бена Эйна, художника-граффити, чьи работы были подарены Бараку Обаме Дэвидом Кэмероном, граффити ведет не к сделкам с наркотиками и грабежам, как предполагает теория разбитых окон, а к чему-то совершенно иному.«Если бы они [советы] перестали их закрашивать, их бы пометили, а потом наложили бы на них серебряные штрихи. А потом, в конце концов, люди будут рисовать на нем красивые картины… Естественная эволюция граффити состоит в том, что оно просто получается красивым », — сказал он на недавней научной конференции Graffiti Sessions.
Адам Купер, специалист по культурной стратегии мэра Лондона, считает, что граффити само по себе является положительной силой. Он задается вопросом, являются ли художники-граффити вандалами или «пионерами нового вида изобразительного искусства», и предполагает, что мэрия могла бы предоставить больше мест для граффити, как это делают уличные музыканты.Ссылаясь на успех недавней кампании Long Live Southbank по сохранению скейт-парка при поддержке Бориса Джонсона, Купер говорит, что граффити добавляет «социальную ценность» пространству Undercroft — хотя он быстро указывает, что мэрия не в спешите менять закон.
Хотя в ближайшее время можно не увидеть Бориса с баллончиком со спреем, мэр Боготы Густаво Петро был вынужден изменить законы после возмущения общественности по поводу расстрела полицией 16-летнего художника-граффити Диего Фелипе Бесерра. .Видя напряженность между художниками и городской полицией, Петро решил продвигать городское искусство как форму культурного самовыражения и декриминализовал граффити. Некоторые поверхности, такие как памятники и общественные здания, запрещены, но в остальном художники в Боготе теперь могут свободно раскрашивать город, не опасаясь преследования.
Признание культурной ценности граффити может творить чудеса и для туристической индустрии города. В Бристоле на фестивале «Не вижу зла» в 2012 году на улицы вышли 50 000 человек; в Ставангере, Норвегия, городские стены превращаются в холст для очень успешного ежегодного фестиваля NuArt.Даже без специального мероприятия для каждой расписной стены в городе, скорее всего, есть экскурсия. Трехчасовая прогулка с граффити по улицам Шордича может стоить вам 20 фунтов стерлингов, а в красочном Буэнос-Айресе экскурсия по украшенным стенам может стоить 25 долларов (16 фунтов стерлингов).
Буэнос-Айрес — особенно увлекательный пример города, где стены говорят, рассказывая истории о бурном прошлом. Здесь граффити постоянно использовались как инструмент политической коммуникации, сопротивления и активности граждан, оказавшихся в цикле военной диктатуры, восстановленной демократии и экономического коллапса.Хотя существуют законы, запрещающие граффити, город получил всемирное признание благодаря своему городскому искусству. Теперь новый законопроект предлагает назначить реестр художников-граффити в определенные места в Буэнос-Айресе с целью уменьшения нежелательной маркировки в других местах.
Женщина проходит мимо надписи «Нет выплате долга» в Буэнос-Айресе. Фотография: Marcos Brindicci / Reuters. Аналогичный подход был принят в Торонто, где План управления граффити предусматривает, что «граффити-вандализм» устраняется городскими властями, в то время как «граффити-арт и другое уличное искусство, которое добавляет яркости» может сохраняться, если по заказу собственник здания.Совет Торонто даже назначил официальную группу специалистов для оценки ценности граффити, решая, чьи рисунки художественно достойны украсить кирпичи города.
Рабочие лондонского транспорта не имели таких критических претензий, когда снимали кусок Бэнкси со стены возле станции Old Street в 2007 году. «Наши бригады по удалению граффити укомплектованы профессиональными уборщиками, а не профессиональными критиками искусства», — сказал представитель TfL. Тем не менее, группа специалистов Торонто могла бы помочь избежать досадных ошибок, допущенных другими городами, которые иногда проявляли чрезмерное усердие.В Мельбурне строитель случайно просверлил трафарет Бэнкси, который, как считается, стоит более 50 000 австралийских долларов (26 500 фунтов стерлингов), а в Лондоне Совет Хакни потребовал убрать фреску, созданную бельгийским художником ROA, с фасада звукозаписывающей студии. несмотря на то, что он был заказан владельцем здания. Петиция, подписанная более чем 2000 человек, побудила совет отступить.
Британский закон четко определяет, что работа художника может быть удалена советом, если она будет признана вредной для окружающей среды, даже если на это было получено разрешение собственника.Вместо этого многие советы определяют «законные места» для рисования художниками. Но карантинный характер этих пространств воплощает саму суть того, что многие художники граффити пытаются оспорить. Разве эта легитимность портит им удовольствие?
«Легальная покраска? Это просто не то же самое чувство », — говорит Глинн Джадд, бывший писатель по поездам, который теперь рисует только легальные пятна, так как его метка« NOIR »бросила его в тюрьму. «Граффити — это всегда немного непослушный … Это другое мышление, чем рисование на законных основаниях.»
Произведение искусства на Нельсон-стрит в рамках фестиваля« Не вижу зла »в Бристоле в 2012 году. Фотография: Alamy Юридические стены могут не заинтересовать некоторых художников -« Это тигр в клетке против тигра, бегущего по джунглям. ”- говорится в одном из них, но они предлагают пространство для социального вмешательства, где художники могут выступать в качестве наставников, используя граффити как силу для сплочения общества и потенциальный выход из преступности для городских детей. После выхода из тюрьмы Джадд теперь регулярно приглашается местными советами для проведения семинаров, вовлекая и вдохновляя детей «реализовать свой потенциал», как в творческом, так и в социальном плане.«Речь идет о собственности и уважении, это придает им индивидуальность», — говорит он. «Это канал энергии для избавления от эмоций».
Законно или нет, поскольку граффити проникает в ткань кварталов, оно становится естественным фактом повседневной жизни в городе, культурной практикой, признанной и узаконенной молодыми горожанами. Одновременно местные власти и владельцы недвижимости используют его в качестве метода культурного брендинга, чтобы создать своего рода «бедные, но сексуальные» районы, которые так хорошо подходят для таких городов, как Берлин.Активное культивирование уличного искусства действительно разразилось в предолимпийском Лондоне, когда работа местной команды была убрана со стен River Lea Navigation, чтобы освободить место для уличного искусства несколькими международными художниками, специально заказанными общественностью олимпийского наследия. арт боди.
Это «граффити джентрификации» представляет цикл преобразований в городах по всему миру, когда художники оказываются вовлеченными в свое собственное перемещение. Говоря о своих первых днях в качестве нелегального художника, Эйн говорит, что он «вероятно, начал процесс джентрификации» с его неустанной живописи в Шордиче и Хакни.
Граффити в Нью-Йорке 5Pointz стоит заляпано белой краской в ноябре 2013 года. Известный рай для городских художников-граффити был снесен, чтобы освободить место для роскошных квартир. Фотография: Эммануэль Дананд / AFP / Getty Итак, действительно ли советы заботятся о развитии творческих способностей художников-граффити, или их работа рассматривается как средство достижения благородной цели? Писатель Фергус О’Салливан считает присутствие художников и творческих работников добавлением «поверхностного блеска к преобразованию места», называя этот процесс «промыванием произведений искусства».Места, наполненные творческой продукцией, помечаются как «созревшие для инвестиций и ремаркетинга для нового типа клиентов», что способствует кончине самого художника во имя улучшения — или, скорее, финансовой выгоды — города.
Изначально граффити превратилось в средство визуальной коммуникации для бесправной молодежи, позволяющей скрыться и быть увиденным, в настоящую форму искусства, законную силу для экономического, культурного и социального блага — и, по мере того, как мы продолжаем сдвигаться переход к все более очищенной городской среде — один из немногих оставшихся способов выразительно и публично реагировать на окружающую среду.«Хорошие» и «плохие» граффити могут и дальше вызывать споры между пылкими советниками, но Эйн говорит, что общественность двинулась дальше. «Весь мир покрыт граффити. Никого не волнует. Это просто часть городского шума.
Нажмите здесь, чтобы посмотреть презентацию на конференции Graffiti Sessions, , организованную UCL Urban Laboratory и сетью Graffiti Dialogues Network.
Граффити считается формой визуального искусства — The Orion
Я слышу, как люди жалуются, что художники-граффити оскорбляют наше сообщество каракулями, но я считаю их художниками.Когда люди говорят о граффити, обычно о нем думают с негативным подтекстом, но «искусство в глазах смотрящего».
Очень жаль, что люди не воспринимают граффити как искусство, потому что художникам приходится разрушать стены, чтобы продемонстрировать свое искусство. Вероятность того, что сообщество предложит деньги кому-то за граффити на фреске где-нибудь в городе, равна нулю. Я понимаю, почему сообщество безумно, мне тоже не нравится идея, что люди ходят вокруг и разрушают чужую собственность.Это создает плохую репутацию художников-граффити, которые пытаются зарабатывать себе на жизнь.
Согласно словарю Google, искусство определяется как «выражение или применение человеческих творческих навыков и воображения, обычно в визуальной форме, такой как живопись или скульптура, создание произведений, которые следует ценить в первую очередь за их красоту или эмоциональную силу».
Искусство граффити — еще одна форма художника, использующего свои творческие способности как выражение в визуальной форме. Так почему бы не считать это искусством? Это может означать от красочной фрески со значимым посланием до трафаретов букв или изображений, которые протестуют против чего-либо.В каждом случае идея искусства граффити — заявить о себе.
Согласно Джорджу К. Тауэрсу, исходя из эстетических критериев, граффити можно считать формой искусства. Он сравнивает простые ярлыки с более сложными предметами, заявляя, что ярлыки следует рассматривать не как искусство, а на более крупные предметы, требующие планирования и художественных элементов.
«Искусство граффити призвано не только общаться с другими, но и украшать сообщество, появляясь в местах, которые обычно вызывают бельмо на глазу, таких как стена на пустыре или заброшенное здание», — писала Тауэрс.«Кроме того, все эстетические свойства и критерии, от базового элемента цвета до сложной проблемы намерения художника, которая приписывается другим работам в.»
Как и многие другие формы искусства, граффити эволюционировало с течением времени, изменив образ жизни благодаря тому, что они помечают метками в поездах метро, на автострадах или в заброшенных зданиях. Инструменты художника-граффити также изменились: от уличных маркеров и аэрозольной краски до трафаретов, но их главная цель — представить что-то значимое, что запомнится публике.Были художники, которые были известны своими фресками, а иногда даже устраивали выставки уличного искусства.
Местный художник-граффити из Лос-Анджелеса по прозвищу Vsual1 упомянул, что делать граффити рискованно, особенно когда выходишь на улицу и оставляешь свой след в мире граффити.
«В каком-то смысле это вандализм, вы можете воспринимать это так, как хотите. Дело в том, чтобы ваше имя было признано в мире граффити и сделало себе имя, потому что в этом случае люди будут относиться к нему более уважительно », — сказал Всуал1.«Стены с искусством говорят словами, и это лучше, чем обычная стена, и если люди увидят мою работу, которая заставит их почувствовать себя своего рода, то это значит, что я делаю свою работу правильно».
Более того, граффити — это форма искусства, и я не говорю о случайных актах вандализма. Я имею в виду тот, который движет сообществом в целом и представляет сообщение.
С Карен Лимонес можно связаться по телефону [адрес электронной почты защищен] или @theorion_news в Twitter.
Является ли граффити незаконным? Ответы на все ваши вопросы
Граффити незаконно?
Ответ: Если у вас нет разрешения — ДА, это незаконно .Если у вас есть разрешение — НЕТ, это не незаконно .
Так работает в большинстве мест по всему миру.
Причина, по которой это непонятный вопрос, заключается в том, что слово «Граффити» имеет неоднозначное значение. Поскольку это таинственная аура, средний человек может называть следующие вещи граффити:
1) Любые рисунки или слова, написанные без разрешения.
2) Все, что нарисовано или написано аэрозольной краской.
3) Любой вид городского искусства, который выставляется на улице или на улице.
Чтобы правильно понять этот предмет, вы должны распознать эти разные категории. Первая категория выше, как правило, будет незаконной. С остальными 2 категориями — это не преступление по своей сути или нет. Это будет зависеть от того, получил ли художник разрешение от администратора собственности, где находится искусство.
Решающим фактором является предоставление разрешения.Поскольку краска, аэрозольная краска, кисти и т. Д. Не являются незаконными — преступление, часто совершаемое при нанесении граффити, — это вандализм . Это форма воровства.
Нет ничего противозаконного в изображении кошки. Но если он размещен на частной собственности без разрешения владельца — то это незаконно (в большинстве мест). Другой пример — портрет человека, нарисованный из баллончика. Изображение лица не является незаконным в большинстве мест — на самом деле лица изображены повсюду.Незаконным является нанесение распылением на чужую собственность без их согласия.
Ad
Как узнать, законно это или нет?
Возникает следующий вопрос: как узнать, было ли произведение городского искусства создано незаконно или нет?
Это можно определить с помощью простой формулы. Задайте следующие 2 вопроса:
А) Каковы правила города / страны и т. Д.?
B) Насколько соблюдаются эти правила?
Основываясь на ответах на эти вопросы, вы можете оценить, сколько времени понадобится кому-то для развертывания нелегального городского искусства.Мы можем назвать это «незаконным окном» времени. Затем вы оцените, сколько времени требуется для развертывания каждого отдельного графического объекта. Если кажется, что он был развернут за меньшее время, чем незаконное окно, то, вероятно, он не был авторизован. Если кажется, что развертывание заняло больше времени, чем незаконное окно, то, вероятно, было разрешено .
Возьмем, к примеру, Нью-Йорк. Какие правила? Очень строго — если поймают, сразу арестуют. Насколько соблюдаются правила? Очень агрессивно — есть патрули, оперативные группы, детективы отрядов вандалов и т. Д.Итак, предположим, что незаконное окно времени составляет ок. 3 минуты. Поэтому: если вы видите произведение городского искусства в Нью-Йорке, которое, похоже, заняло больше 3 минут — предположите, что это было разрешено. Если кажется, что это заняло менее 3 минут — считайте, что это было незаконно.
Ad
Авторизация
Способы авторизации граффити могут различаться. Например, в Нью-Йорке авторизация очень проста: владелец собственности является исключительной властью в отношении ее внешнего вида, включая любые краски или фрески.Таким образом, владелец может решить, разрешат ли художнику рисовать на своей собственности. Правительство этим не занимается и не участвует. Мнение других людей — например, соседей или членов сообщества — также не имеет значения.
Однако в других городах все иначе. Вот некоторые из наиболее распространенных муниципальных конфигураций, касающихся разрешения на уличное искусство:
1) Требуется разрешение на фрески. Правительство преследует цель вандализма и не проводит крупных инициатив по распространению фресок по городу.Если вы хотите сделать официальную фреску, владелец собственности должен получить разрешение, а также получить разрешение от муниципального правительства. По сути, владелец собственности должен подать заявку на разрешение показа произведений искусства на своей собственности.
2) Нейтрально в отношении разрешенного искусства и разрешения не требуются — как в Нью-Йорке. Правительство выступает против вандализма, но по сути нейтрально относится к разрешенному городскому искусству. Нет необходимости получать разрешение на искусство, которое санкционировал владелец собственности. Если он был развернут без разрешения — за этим вандализмом за вами придут.Если это было разрешено владельцем собственности — это законно, и правительство не будет предпринимать никаких действий.
3) Существенное поощрение авторизованного искусства — правительство активно поощряет людей рисовать на муниципальных объектах по всему городу. Примером этого является Филадельфия. У них есть знаменитая программа настенных росписей, когда художников нанимают для рисования на пустующих землях и / или в других местах. Цель этой программы — украсить город и предоставить легальную платформу для авторов граффити.Однако вандализм (искусство, которое используется без разрешения) по-прежнему запрещен и применяется.
4) Полное разочарование — правительство пытается предотвратить ЛЮБУЮ краску распылением на стенах (даже с разрешения владельцев собственности). Например, в Лондоне есть местные советы, которые запретили распыление краски на любой собственности, независимо от того, хочет ли ее там владелец. Обратите внимание, однако, что окраска распылением с разрешения владельца не является преступлением — это всего лишь нарушение гражданского постановления.Причем виновным в гражданском правонарушении является собственник, а не художник. За преступление вас могут арестовать, за нарушение гражданского законодательства вы, вероятно, можете получить денежный штраф в худшем случае. Но картина там без разрешения владельца — это преступление, а виновником является художник.
Обратите внимание, что во всех вышеперечисленных конфигурациях запрещено рисовать без разрешения владельца. Правила, которые меняются, касаются только того, как вы можете получить разрешение .
Типы художников
Художники, занимающиеся граффити и городским искусством, очень разнообразны. Их можно разделить на 2 основных типа:
1) Граффити — художник, который разворачивает оригинальную форму граффити. Они пишут свое имя, как правило, стилизованными буквами. Обычно это делается с помощью аэрозольной краски, но также можно использовать другие материалы. Основная аудитория — это такие же писатели-граффити, как они сами.Это может быть незаконно (обычно более низкого качества) или санкционировано (обычно более высокого качества). Многие граффити-писатели также создают произведения без надписей (портреты, картинки и т. Д.), Но они верны граффити, и они потратили много времени, оттачивая свои навыки письма. Авторов граффити также называют «тэггерами» или «бомбардировщиками».
2) Уличный художник — художник, занимающийся любым другим видом городского искусства, не состоящим из букв. Это может быть любой материал / презентация — бумага, трафарет, кисть, скульптура, панно и т. Д.Разница между уличным художником и автором граффити заключается в том, что уличный художник не тратил время на оттачивание своих навыков письма. Они создают художественные произведения, которые выставляются на улице, но у них нет опыта участия в первоначальной форме написания граффити. Многие из них имеют высшее художественное образование.
Ad
История граффити и стрит-арта
Ранние дни
Современные уличные граффити зародились в Нью-Йорке в начале 1970-х годов (хотя человеком, который считается первым в мире автором граффити, был студент из Филадельфии по имени Корнбред).Молодые подростки, выросшие в бедных, маргинализированных сообществах, начали «маркировать» свои имена на стенах в общественных местах. Эти «писатели» создали альтер-эго, псевдонимы, которые часто сочетали прозвище с числом. Часто цифры были основаны на улице, на которой жил тегер. Первыми лидерами в мире тегов были люди с уличными псевдонимами, такими как Fab5Freddy и Tracy168 . Эти пионеры граффити экспериментировали с новыми стилями и положили начало моде маркировать поезда метро Нью-Йорка.Эта историческая эпоха граффити была временем развития основных общепринятых обычаев и сленгового языка.
Признание
В то время как местные жители Нью-Йорка считали граффити вандализмом, энтузиасты в Европе признали художественную ценность «маркировки» и привезли этих молодых писателей на свой континент для создания и выставок работ. Граффити мгновенно стало хитом в Европе, и к середине 1980-х годов к писателям, которых в Америке считали преступниками, в таких странах, как Италия и Германия, относились как к знаменитостям.В течение 1980-х годов постепенно стало расти признание художников-граффити и в США. Некоторые из легендарных пионеров были наняты для рисования в музыкальных клипах и на кабельном телевидении.
Расцвет «стрит-арта»
К концу 1980-х годов первоначальная историческая эпоха граффити в Нью-Йорке закончилась, и местные писатели продолжили и повторяли традиции и культуру своих предшественников. Тем временем в Европе движение городского искусства только набирало обороты. В 1990-х годах европейские художники экспериментировали с новыми стилями, которые стали называть «пост-граффити» или «уличное искусство».«Французский художник, известный как Blek Le Rat , приписывается представлению трафарета , формы распыления, которая стала популярной в течение следующего десятилетия. В последние годы трафарет прославил известный британский художник Banksy . Еще один заслуживающий внимания художник — француз Space Invader , который незаконно устанавливает керамическую плитку, на которой изображены пиксельные изображения старых персонажей видеоигр.
Обычная приемка
К 2000-м годам за уличным искусством следили во всем мире, и имена лучших художников стали нарицательными.Британский художник Бэнкси снискал почитание и известность за свои заставляющие задуматься образы, которые появляются в самых неожиданных местах. Впоследствии его работы продавались по негласным ценам на ведущих аукционах искусства. Рост Интернета и социальных сетей позволил фанатам следить за своими любимыми артистами, а писателям — сотрудничать с разными континентами, культурами и языковыми барьерами.
Противоречие
Принятие уличного искусства в господствующие художественные круги вызвало социальные споры.В конце 2012 года произведение Бэнкси исчезло из лондонской стены и снова появилось на аукционе предметов роскоши в Майами, Флорида. Жители его первоначального лондонского района выразили протест. Они были твердо уверены, что как произведение искусства оно принадлежит сообществу, в котором оно было создано, и что оно должно быть возвращено. Тем не менее аукцион состоялся, и произведение было продано частному коллекционеру за 1,1 миллион долларов!
Ad
Стили и распространенные виды уличного искусства
Теги
Ярлыки — это слова, написанные аэрозольной краской на любой поверхности: включая стены, витрины, вывески или двери.Слова обычно представляют собой имя человека, который это написал; или их команда. Обычно они одного цвета, размером несколько дюймов или пару футов.
Традиционная мотивация метки — показать себя и продемонстрировать дерзость, связанную с риском распыления краски в опасном, недоступном или открыто публичном месте. Для тега основной аудиторией являются другие теггеры. Более крупные постановки, известные как «подбрасывание» и «пьесы», более стилизованы и имеют несколько цветов, хотя они следуют той же посылке, что и теги, и также обычно являются именами.
Фрески
Фрески обычно большие и изображают изображение или сцену. Они часто рассказывают историю или выражают чувства художника. Многие из них содержат социальную или политическую критику, сатиру или послание. Фрески обычно больше ярлыков, но бывают всех размеров. Сегодня художникам дают разрешение или даже платят за изготовление фресок для публичного показа на предприятиях и общественных зданиях.
Плакаты / Наклейки
Плакат обычно создается в частном порядке, затем доставляется в общественное место и прикрепляется к поверхности.Он прикреплен с помощью клея под названием пшеничная паста . Помимо рисования, плакат также может включать в себя несколько слоев, вырезов, коллажей или наклеек. Положительная сторона склеивания заключается в том, что они могут быть развернуты очень быстро. Обратной стороной является то, что они более восприимчивы к погодным условиям или разрушению, чем аэрозольная краска. Поэтому они, как правило, держатся меньше, чем другие средства граффити.
Заключение
Итак, на вопрос «является ли граффити незаконным?» у нас есть ответ: это зависит от того, было ли это разрешено или нет.И теперь вы также имеете представление о различных видах искусства, которые люди называют «граффити». Кроме того, вы получили некоторую базовую историю граффити, а также распространенные виды уличного искусства. Итак, теперь вы можете лучше понять это явление!
Авторские права Jeffrey Stirewalt 2019. Ни при каких обстоятельствах нельзя копировать, использовать источники, ссылаться, воспроизводить этот материал и т. Д. Любое нарушение этого авторского права будет преследоваться жестко в соответствии с Законом о цифровом тысячелетии и через все возможные законные каналы.Но, пожалуйста, поделитесь этим и дайте ссылку на это!
Граффити и уличное искусство могут быть противоречивыми, но также могут быть средством для выражения голосов социальных изменений, протеста или выражения желания сообщества. Что, как и где можно найти примеры граффити как положительной силы в сообществах? — Природа городов
Каждый месяц мы проводим Глобальный круглый стол, в ходе которого группа людей отвечает на определенный вопрос из книги «Природа городов».
О писателе:
Дэвид Мэддокс
Дэвид любит городские пространства и природу.Он любит творчество и сотрудничество. Любит театр и музыку. В своей жизни и на работе он практиковался во всем этом.
Введение
Граффити и стрит-арт могут быть противоречивыми. Но он также может быть средством для голоса социальных изменений, протеста или выражения желания сообщества. Что, как и где можно найти примеры граффити как положительной силы в сообществах?
Во многих городах граффити ассоциируется с упадком, с выходом сообществ из-под контроля, поэтому оно объявлено вне закона.В некоторых городах это законно, в определенных пределах и ценится как форма социального самовыражения. «Стрит-арт», более формальный кузен граффити, который часто заказывают и санкционируют, занимает более прочное место в сообществах, но все же может быть важной формой «аутсайдерского» самовыражения.Интерес к этим формам искусства как к социальному самовыражению широк, а сама работа принимает разные формы — от простых признаков идентичности до нацарапанных выражений протеста и политики, до сложных и красивых сцен, которые практически каждый назвал бы «искусством», несмотря на их иногда грубое расположение.Какие примеры граффити как благотворного влияния на сообщества, как движущие силы самовыражения и диалога? Где они? Как их можно воспитать? Можно ли их воспитывать, не подрывая их по сути чужеродные качества?
Этот круглый стол является совместной продукцией книги «Природа городов» и нового веб-сайта Arts Everywhere , где также публикуются эти ответы. Также ознакомьтесь с галереей «Природа граффити», которая иллюстрирует некоторые из этих идей с точки зрения окружающей среды.
О писателе:
Полин Буллен
Полин Э. Буллен, доктор философии, в настоящее время преподает на факультете социологии и исследований женщин и гендерного развития Женского университета в Африке, Хараре, Зимбабве.
Полин Буллен
В Зимбабве изображения граффити часто резко контрастируют с крайней нищетой или грубым излишеством и могут неожиданно появляться на стороне правительственных зданий; в университетских городках; и на стенах парков, шоссе, ветхих домов или тупиковых улиц.Более предприимчивые люди могут наносить изображения граффити на одежду, сумки и декоративные коробки, которые говорят об альтернативной и уникально творческой молодежной культуре. Для многих, кто хочет окружить себя искусством, которое заставляет их чувствовать себя хорошо, работа художника-граффити может быть слишком смелой или слишком провокационной. Работа может также рассматриваться как слишком суровая, слишком грубая и незаконченная в ее попытке преодолеть разрыв между тем, что может рассматриваться как «меньше чем», и обществом в целом; тем не менее, именно эти элементы делают работу динамичной и «реальной».
Моральное воображение и критическая способность зимбабвийских художников-граффити бросают вызов рыночной покорности.
История колонизации Зимбабве рассказывает о том, что изображено на стенах, «помеченных» молодыми художниками. В современном Зимбабве были обнаружены останки первых людей, возраст которых составляет 500000 лет, и можно было строить предположения о повседневной жизни и традициях этих людей по их иероглифическим «меткам» на стенах внутри и снаружи пещер в различных пещерах. части сельской местности.Эти ранние «трафаретные» рисунки дают некоторое представление о жизни людей, которые жили за пределами города, и тех, кто доминировал в доколониальной сельской местности — банту, шона, нгуни, зулу и ндебеле. Сегодня, в несколько более «интегрированной» манере, зимбабвийские художники-граффити изображают гнетущие условия в бетонных джунглях с высокой плотностью населения, заметное потребление и богатство более богатых слоев зимбабвийского общества, которое все еще разделено по цвету и классу. , хотя и менее открыто и с меньшим расистским экономическим разделением, которым управляла Родезия.
Безработные и спорадически работающие «молодые люди» в возрасте от 30 до 30 лет могут найти вдохновение в аэрозольном баллончике, стене на пустынной улице, нескольких ярдах материала, пустой картонной коробке, превращенной в подарочную коробку, сумку или даже пару старой обуви. Поверхностный потенциал кажется огромным, особенно потому, что инструменты, необходимые для ремесла, более доступны и дешевле, чем инструменты, необходимые для рисунков углем или работ, произведенных на холсте. Санкции, введенные в отношении страны, сделали многие инструменты, необходимые для других видов искусства, предметами роскоши, которые мало кто мог приобрести или позволить себе.Однако ластики, маркеры — особенно концентрированные, но жидкие акварельные краски для заполнения фона и букв — более доступны и просты в использовании на дешевых холстах, таких как городские стены.
Комплект колонок, украшенный граффити в Зимбабве.Чернила, недорогая бытовая краска, кисти, бумажные полотенца, губки для макияжа, кусочки ткани, пальцы — все это отличные инструменты для смешивания, которые можно использовать для создания ярлыков большего размера, пузырьковых букв, стрелок, коронок, трехмерных изображений. черно-белые и полноцветные формы, восклицательные знаки, четко очерченные линии и различные другие символы расширенного, политизированного, морального воображения и критических способностей.Это моральное воображение и критическая способность бросают вызов тому, что можно рассматривать как технически подготовленную, искаженную, определяемую рынком политическую повестку дня, которая питает управляемую рынком послушность.
Существует определенное чувство собственности и принадлежности, которое может быть получено благодаря возможности разместить свою «метку», незапрошенную или запрошенную, на стене или на личных вещах таким образом, чтобы другие признали и признали ваше существование. Может быть даже большее удовлетворение от того, что граффити будут рассматриваться как подлинная форма искусства, с помощью которой можно обрести экономическую независимость и «легитимность» — вид искусства, позволяющий продемонстрировать уникальную чувствительность и, по мнению одного из них, Зимбабвийский художник, исповедующий ямайскую религию и язык растафари, «превосходящий» свою культурную реальность.Однако, будучи актом мятежа, инструментом сопротивления и оружием против корпоративной жадности и политических извращений, художнику-граффити по-прежнему трудно добиться экономической выгоды за счет независимости и свободы выражения.
О писателе:
Пол Даунтон
Основатель и организатор Urban Ecology Australia и признанный «пионер экологичности», Пол и соучредители основывают проект Ecocity Design Institute. Пол также работает над художественным / издательским проектом, который скоро появится на ближайшем к вам краудфандинговом сайте!
Пол Даунтон
Отсюда в вечность или из бесплатного в товар?
Граффити эфемерно, но может вызывать отклик еще долго после того, как его убрали с улиц.
Граффити, санкционированные властями, теряют свою незаконную способность беспокоить и бросать вызов.
Во время празднования нового тысячелетия мост Харбор-Бридж в Сиднее был озарен словом «Вечность» — все из-за граффити, нарисованного желтым мелом на улицах Сиднея одним одиноким граффитистом. Начиная с 1932 года, к 1967 году Артур Стейс записал свое послание из одного слова полмиллиона раз и вошел в царство легенд. «Вечность» должна была остаться.
Артур Стэйс. Фотография неизвестна.Слушайте интервью «Мистера Вечности», взятого в 1964 году, здесь.«Бесполезные» граффити могут стать товаром, ценность которого изменится простым изменением взгляда.
Граффити подчеркивает одно из противоречий общества, когда протест превращается в продукт и нейтрализуется. Кому-нибудь нужны футболки с Че Геварой? Способность капитализма ассимилировать идеи, которые ему угрожают, непревзойдена. «Откуп» от неприятностей менее разрушительный, чем противодействие им. Граффити, санкционированные властями, теряют свою незаконную способность беспокоить и бросать вызов.Когда город предоставляет своим гражданам стены с граффити, разве это не просто укрепляет свою гегемонию?
Когда я нашел граффити по трафарету в моем районе и обнаружил, что это была замаскированная корпоративная реклама, я отклонил это как бесполезное. Если бы один и тот же трафарет был посвящен идее, а не продукту, я бы подумал иначе.
«Если граффити что-то изменит, это будет незаконно», — сказал Бэнкси. Фото: Street Art LondonБэнкси применяет «протестные граффити» как высокое искусство. Его работы могут стоить несколько тысяч долларов.В 2007 году его картина «Бомбардировка Средней Англии» была продана на аукционе Sotheby’s за 102 тысячи фунтов стерлингов. Он торгует своей анонимностью и дурной славой, и превращение его работ в товар, даже размещение их в галереях, узаконивает их в обществе, которое он критикует, — но как провокацию или продукт трудно отрицать его силу.
Граффитист Питер Дрю уверен, что уличное искусство сохранит свою аутентичность, «потому что в нем всегда будет незаконный аспект… Это конфликт между двумя великими принципами западной демократии — неприкосновенностью частной собственности и свободой выражения».Но эти принципы не универсальны.
На улице, утверждает Дрю, искусство приобретает «антиинституциональный смысл». Но учреждения тоже любят это, и Дрю, как и Бэнкси, выставлялся в галереях.
Часть серии незаконно размещенных стрит-артов Питера Дрю, санкционированных городским советом Аделаиды постфактум. Фотография: Пол ДаунтонУличное искусство, которое санкционировано как способ улучшить унылые фасады, эффективно ассимилируется как городская собственность; это уже не может быть связано с конфликтом собственности.Он может критиковать эстетику города, но город становится таким же критиком, как и художник. Это не обязательно плохо. Речь идет о том, чтобы двигаться дальше, менять караула.
Предыдущий лорд-мэр Аделаиды, Стивен Ярвуд, считал, что уличное искусство изменит правила игры в городе 21 века, оставив глухие стены в прошлом. Он помогал согласовывать и легализовать работы Дрю и других, говоря: «Искусство предназначено не только для художественных галерей… Города — это лучшие художественные галереи, которые у вас могут быть».
Но когда система пытается произвести такого рода изменения, импульс прошлого обрушивается на настоящее. Когда шесть уличных художников законно нарисовали большие фрески на тротуаре самых оживленных культурных центров Аделаиды « после месяцев переговоров, заполнения анкет и дневной росписи, художники уничтожили свои фрески менее чем через 12 часов после того, как они были закончены тем же советом, который одобрил и оплатил их. Почему? Потому что совет просто не сказал рабочим, убирающим улицы, что фрески не были граффити ».
Не было такой путаницы в 1968 году, когда поэзия «Sous les pavés, la plage» призывала парижан принять революцию…
Знаковые граффити из Парижа, май 1968 года. Фотография неизвестна.А в Париже в 2016 году незапрашиваемое нанесение краски открыло новые возможности для расширения своего охвата.
Деталь граффити Бэнкси. Фотография предоставлена предположительно Бэнкси. Фото: banksy.co.ukО писателе:
Эмилио Фантин
Эмилио Фантин — художник, работающий в Италии над междисциплинарными исследованиями.Он преподает в Политехническом институте архитектуры Миланского университета и выступает координатором «Osservatorio Public Art».
Эмилио Фантин
Меня интересует неоднозначность понятия собственности. «Уличные писатели» или художники-граффити, похоже, хотят отменить идею собственности (символизируемой зданиями), используя здания в качестве средств выражения. Борьба против принципа собственности напрямую связана с выражением свободы, особенно в отношении тех граффити или фраз, которые осуждают злоупотребления властью и дискриминацию.
Я думал, что это искусство — искусство граффити — можно рассматривать как форму коллективного самовыражения, форму мета-искусства.
Однако мы должны проводить различие между граффити, имеющими политическое, философское и поэтическое значение, и теми, которые сами по себе являются просто проявлением злоупотребления властью. Разочарование и отчуждение можно превратить в инструмент социальных и политических требований или в агрессивность ради самих себя. Последнее представляет собой парадоксальную форму собственности, посредством которой злоупотребление свободой воли может причинить вред другим — не только владельцу здания, но и всему сообществу, потому что что-то принудительное и уродливое становится частью ландшафта и ставит под угрозу эстетический смысл.
Техника «страппо». Заброшенное убежище. Доломиты.1988. Изображение: Emilio FantinОднако мы задаемся вопросом: кто решает, что такое истинное и правильное эстетическое чувство? Я считаю, что для того, чтобы судить об этом, нужно учитывать этический принцип, эстетику-этику. Другими словами, цитируя Гераклита: Невидимая гармония лучше, чем видимая . Эта «гармония» происходит от понимания и принятия обеих форм любви: молодые люди заявляют о своей потребности в истине через свои эстетические выражения, взрослые заботятся о городских качествах, которые питают ритуальные формы сообществ (или, реже, наоборот).
Я исследовал эти и другие темы, практикуя технику «Strappo». «Strappo» — это техника реставрации фрески, заключающаяся в приклеивании холста на поверхность фрески и последующем удалении тонкого слоя штукатурки с изображением путем вытягивания. Это метод реставрации, используемый для защиты фресок от порчи из-за плесени и проникновения воды в стены. Много лет назад я научился исполнять «Страппо», используя эту технику не для реставрации фресок, а для собственных художественных работ.В то время граффити и стрит-арт сильно отличались от сегодняшнего дня. Предложения или фразы на стенах были сосредоточены на местных политических проблемах, а не на крупных универсальных проблемах, таких как окружающая среда, природа, загрязнение или иммиграция. Уличные писатели были еще далеки от идеи «тегов», и сообщество стрит-арта было в самом начале. Их желание претендовать на пространство для самовыражения в городском контексте было непреодолимым, но их объединение на эзотерическом языке произошло позже.
«Страппо» из Доломитовых Альп, Италия.1988. Изображение: Эмилио ФантинВ конце 80-х я путешествовал по Италии и Европе в поисках стен. Во время поездок я находил предложения о политике, любви и спорте, маленькие цветные рисунки и политические символы. Я собрал множество примеров «выражений настенного искусства» на общественных и частных стенах, включая Берлинскую стену, Университет Болоньи, убежища или горные домики, а также заброшенные здания. Я думал, что это искусство можно рассматривать как форму коллективного самовыражения, форму мета-искусства.Эстетика определяется не только людьми, которые создают работу (которые, кстати, анонимны), но и другими причинами (даже атмосферными), временем и случайностью. Мне как художнику нужно выделить этот аспект и показать, насколько значимым может быть коллективное мышление и идея метаэстетики.
Есть различные аспекты, которые мы могли бы затронуть, говоря о работе «Strappo» в городском контексте. Если верно то, что кто-то присваивает что-то, что сделал кто-то другой, то также верно и то, что он сохраняет то, что рано или поздно будет стерто — ни одна из тех окрашенных стен, из которых я сделал небольшой «ремешок», все еще не существует.Конечно, мы можем фотографировать и задокументировать различные формы художественного выражения фресок, но факт представления части стены в ее материальной целостности был провокацией, сделанной для того, чтобы обсудить принципы индивидуального творчества, собственности, коллективных практик и социального мышления. .
Я опубликовал несколько фотографий «Страппо» на тему «Природа граффити».
О писателе:
Ganzeer
Ganzeer — это псевдоним египетского художника, который с 2007 года работал в основном между графическим дизайном и современным искусством.Он называет свою практику Concept Pop.
Ganzeer
Я воочию убедился в Египте, как стрит-арт сыграл прямую роль в некоторых политических изменениях между 2011-2013 годами. Существовал стрит-арт, который так резко критиковал военный аппарат Египта, что люди выходили и активно скандировали против главы Высшего совета вооруженных сил Египта. Это было просто неслыханно. Я также видел, как стена с фресками, посвященная павшим демонстрантам, превратилась в святыню, куда люди приходили возлагать цветы и смотреть на портреты своих друзей и близких.Я видел фрески, которые даже были причиной огромных столкновений. Египетские художники действительно знали, как использовать силу стрит-арта, и именно поэтому египетское правительство ввело и строго соблюдало законы против вандализма, подобные тем, которые были установлены в Америке.
Если бы неконтролируемые пространства были широко доступны — даже в западных странах, — из них возникли бы очень красивые и социально сознательные произведения искусства.
Фестивали уличного искусства, метод, с помощью которого города предоставляют законное место для художественного самовыражения, великолепны, но я считаю, что они редко приводят к подлинному социальному выражению, а не к произведениям, которые по большей части являются декоративными.Есть несколько исключений из правила, например, работы Blu, а недавно и Herakut, а иногда и Os Gemeos, но по большей части художники склонны рассматривать эти фестивали как возможность продемонстрировать свои фирменные стили или опробовать новые. методы, а не возможность сказать что-то важное.
Стена Каср Аль-Айни — Каир, Египет, 2013 г. Фото: Абдельрхман Зин ЭлдинХотя я не обязательно виню в этом сами фестивали, и это гораздо больше связано с отдельными участвующими артистами, правда в том, что организаторы Фестивали такого типа в первую очередь интересны определенной культуре уличного искусства, которая больше всего ценит стиль.Неконтролируемые и неконтролируемые пространства визуального выражения жизненно важны для появления социально сознательных произведений искусства за пределами довольно замкнутой субкультуры стрит-арта.
Приветствие Мученикам — Каир, Египет, 2012. Фото: GanzeerГраффити как симптом или причина упадка городов — очень западное явление из-за ранних ассоциаций этого вида искусства с культурой банд. Для остального мира — а на самом деле это подавляющее большинство — и граффити, и стрит-арт, как правило, используются как способы социального самовыражения.Редко вы встретите практикующих, одержимых своими тегами или рисованием классных изображений, которые не обязательно ничего не значат. В отличие от того, что распространено в США, стремление человека пойти и написать или нарисовать что-то на стене очень мало связано с эго или собственной выгодой, и гораздо больше связано с необходимостью выйти и выразить социальную озабоченность. или политическая критика. Конечно, это не снимает противоречий, связанных с граффити и стрит-артом, но лишь усиливает их.
Фреска фонда — Адлия, Бахрейн, 2014.Фото: Ева ФрапиччиниТем не менее, я все еще думаю, что если бы неконтролируемые пространства были широко доступны — даже в западных странах, — из них возникли бы очень красивые и социально сознательные произведения искусства. Это, без сомнения, началось бы с случайно сделанных тегов и прочего, но я полагаю, что со временем он будет медленно развиваться. Кто-то приходил и что-то писал, затем кто-то другой приходил и рисовал что-то в ответ на это, а затем, возможно, кто-то приходил и строил поверх этого рисунка, и так далее.Это было бы не священное произведение искусства, оформленное в рамку и повешенное в музее после его завершения, это был бы постоянно развивающийся вид уличного искусства. Очень живой и всегда меняется в зависимости от прихотей и условий окружающих его жителей. Произведения искусства такие же живые, как и города, в которых они находятся. Я очень жду такого стрит-арта.
О писателе:
Херман Гомес
Херман Элиесер Гомес — социолог, имеющий опыт общения и вопросов, связанных с городской культурной практикой, особенно молодых людей в таких выражениях, как граффити, футбол и бары.
Germán Gómez
Граффити — произвол «прекрасного»
Мэр Боготы по приказу судьи Республики Колумбия отрегулировал граффити посредством законодательного акта, Декрета 75, который установил места, где граффити запрещено или разрешено законом. Исходя из этого, мэр принял меры по продвижению граффити и предоставлению широкой общественности информации о граффити и указе.
В Боготе граффити — молодые люди, следящие за футбольными клубами, пишущие о культуре хип-хопа, художественные фрески, политические граффити — могут рассказать много историй.
Фактически, практика граффити в Боготе значительно расширилась, независимо от ее регулирования. Его можно увидеть на стенах домов, на дверях торговых заведений, на больших стенах целых зданий, в парках, на автобусных остановках, в автобусах и вообще практически в любом районе города. Такие граффити — включая уличное искусство, граффити молодых людей, следующих за футбольными клубами, , написанное о культуре хип-хопа, художественные фрески, политические граффити — могут рассказать много историй, включая подписи или метки.
Постановление № 75 от 2013 года регулирует законность граффити, независимо от его эстетического качества, уделяя особое внимание процессу, определяющему разрешения владельцев мест, где нанесено граффити. То есть, какими бы уродливыми или красивыми ни были, крайне важно получить разрешение владельца собственности до того, как будет создано граффити. Указ вызвал некоторое общественное признание определенных типов граффити, в то время как другие остаются менее популярными. Например, уличное искусство и фрески считаются «украшением» города.Другие граффити менее приемлемы, такие как граффити, связанные с футболом, политические сообщения и, особенно, теги. Есть несколько опросов, свидетельствующих об улучшении общественного мнения о граффити. Опрос общественного мнения, проведенный властями Боготы в 2014 году, показал, что только 38 процентов населения признают ценность художественного граффити для улучшения города. Но в 2015 году опрос, проведенный Bienal de Culturas, показал, что 67 процентов считают, что художественное граффити улучшает город.
Узоры и их сложность, техники, взрыв цвета и тона изображения, например, — все это составляющие граффити.Способ рисования и шифрования изображений и сообщений нелегко понять и может выходить за рамки общей концепции «уродливого». В свою очередь, большое и составное «изображение», состоящее из множества тегов — например, Caracas Avenue, с сотнями тегов в одном блоке — смешанных с наружной рекламой, с современной точки зрения представляет собой эстетическое наслаждение. Письменность на стенах города порождает феномены интерпретации не только в области семиотики, но также в виде простого удовольствия и эстетической интерпретации.Однако некоторые связывают граффити с восприятием незащищенности, ссылаясь на теории, такие как «разбитые окна» и оправдывая чистку граффити, что с такой точки зрения «уродливо».
Таким образом, дебаты открыты. Конечно, в Боготе есть группы по интересам за или против граффити, связанные с крупными экономическими группами. Однако любители граффити кое-что понимают: с разрешения или без разрешения граффити продолжит существовать в Боготе.
О писателе:
Сидд Джоаг
Сидд Джоаг — визуальный художник из Нью-Йорка, организатор сообщества и журналист.
Сидд Йоаг
Поздно вечером 18 ноября 2013 года застройщик Джерри Волкофф из G&M Realty обесцветил Институт высшего горения, также известный как 5Pointz, в Лонг-Айленд-Сити, Квинс. Это произошло всего через 3 дня после митинга в защиту любимой международной достопримечательности от сноса и массового возмущения по поводу плана строительства на территории комплекса кондоминиумов. Год спустя после его разрушения остались лишь расплющенные щебни, строительные леса и краны.И глубокий социально-культурный шрам на жителях города и международном сообществе граффити.
Граффити, пожалуй, самая актуальная форма искусства нашего времени, но на нее нападают, уничтожают и регулярно превращают в товар в целях джентрификации.
На протяжении более 20 лет 5Pointz был самой мощной силой позитивных изменений в Нью-Йорке, особенно для его молодежи. Мне было 15 лет, когда я впервые посетил 5Pointz, тогда известный как Phun Phactory. Я только начинал писать граффити, лишь изредка набирался храбрости, чтобы встать за пределы своей черной книги.Но я был глубоко увлечен этой формой и полон решимости поправиться. Чем больше я рисовал, тем больше встречал других писателей.
Мой набег на граффити был первым разом, когда я действительно почувствовал себя частью сообщества. 5Pointz был магнитом, который нас сблизил. Граффити дало нам долю в нашем городе и в то же время связывало нас с миром. Нам не пришлось рисковать арестом, и мы могли не торопиться, оттачивать навыки и делиться идеями. Массивные конструкции, покрытые сотнями оттенков и слоев краски, стали откровением.Тот факт, что такие люди, как мы, не могли рисовать рядом с легендами, был захватывающим (и устрашающим) и побуждал нас рисовать усерднее.
Было захватывающе видеть свой кусок из 7 поезда, зная, что его видят и тысячи других людей.
Учитывая всю деструктивную деятельность, которой мы, вероятно, занимались, граффити предлагало убедительную альтернативу: творческое самовыражение и уважение, которое сопровождает выполнение этого стиля. Тем не менее, само средство массовой информации и те, кто им пользуется, обычно подвергаются уголовной ответственности.
Граффити, пожалуй, самый актуальный вид искусства нашего времени. Тем не менее, он подвергается нападению и разрушается там, где он наиболее доступен и где он больше всего чувствует себя дома. В то же время он обычно используется в целях джентрификации.
В Нью-Йорке, где он родился, граффити подвергается постоянным нападкам с конца 1980-х годов. Во-первых, как объект контроля качества жизни и «бафф», а в последнее время как жертва джентрификации. Важно отметить, что тактика безрассудного рисования поверх граффити, которое обычно бывает неровным и несоответствующим по цвету, является скорее символическим, чем практическим.Он посылает сообщение писателям в целом, а также молодым людям и сообществам (цветным), где зародилось граффити, — что их творческое выражение нежелательно, не имеет ценности и, следовательно, является расходным материалом.
Лонг-Айленд-Сити — один из самых быстро развивающихся районов Нью-Йорка из-за его близости к Манхэттену. Но именно художники, подобные тем, которые популяризировали 5Pointz, отчасти привлекли внимание соседей и повысили его ценность. Как только они выполнили свою задачу, от них отказались в пользу квартир для богатых.
У меня было много споров по этому поводу. Люди указывают на Вильямсбург и Бушвик как на новые «Мекки» для граффити, не осознавая, что в этих районах граффити, фрески и другие виды общественного искусства сыграли и продолжают играть ключевую роль в вытеснении местных жителей в пользу молодых аутсайдеров. кто может позволить себе более высокую арендную плату. Они, в свою очередь, привлекают богатых застройщиков, которые при вступлении в должность разрешают граффити с определенными параметрами, которые служат их интересам. Как Джерри Волкофф, который пообещал сохранить значительное пространство на стенах в своей новой застройке, построенной более чем на 5Pointz, для авторов граффити.Сколько именно места? Кому будет разрешено рисовать? Какие будут критерии? Все эти вопросы остаются без внимания, поскольку нам напоминают, что нам повезло, что у нас вообще есть место. К черту это.
Нет недостатка в доказательствах того, что места, подобные 5Pointz, являются бесценным безопасным пространством для молодых людей Нью-Йорка. Они обеспечивают доступ к искусству и культуре в качестве альтернативы рискованному поведению и правонарушению. Они открывают нашу молодежь миру и всем возможностям, которые в нем существуют.Тем не менее, они прямо или косвенно подвергаются нападкам. Что мы, художники, ценители, жители Нью-Йорка и граждане мира, можем сделать, чтобы заполнить пропасти, оставленные разрушением НАШИХ площадок для творческого самовыражения?
О писателе:
Патрик М. Лайдон
Патрик — экологический художник, режиссер и директор City as Nature, художественной и медиа-лаборатории, работающей на международном уровне, чтобы вдохновлять эмпатические отношения между людьми и живым миром вокруг нас. Он редактор по искусству в The Nature of Cities.
Патрик Лайдон
Глядя из-за груды судебных дел, возбужденных против художников-граффити за последние несколько десятилетий, легко увидеть в этих людях граффити-вандалов. С другой стороны, войдите в любую из множества трагически модных галерей и музеев, которые сегодня демонстрируют художников-граффити, и эти люди вместо этого выдают себя за «провидцев».
Нет такой большой разницы между действиями и намерениями граффити «художника» и граффити «вандала».
Исходя из этого мышления, мы приходим к двум доминирующим «традиционным» взглядам на граффити:
1) Граффити «художник» — это уполномоченный профессионал, создающий социально сложные работы, на покупку и поддержку которых музеи и меценаты тратят деньги. Мы рассматриваем художников-граффити как «продуктивное» использование капитала.
2) Граффити «вандал» создает социально сложную работу, порочащую общественную и частную собственность, на которую мы тратим государственные деньги, чтобы скрыть ее.Поскольку это «непродуктивное» использование капитала, мы считаем граффити-вандалы обременительными.
Эти два популярных взгляда должны немного рассказать нам о тупом состоянии наших социальных, правовых и экономических систем, потому что в действительности нет такого большого разрыва между действиями и намерениями «художника» граффити и намерениями граффити. граффити «вандал», за исключением той, которую создают эти системы.
Сила, которая движет многими художниками граффити, фактически идентична силе многих так называемых «законных» художников.Основная разница? «Законные» художники нашли — или получили благодаря статусу, привилегиям или удаче — способ вписать свою работу в экономическую систему.
Это указывает на то, что большинство из нас, читающих это, уже хорошо знают: отсутствие возможности — или даже воспринимаемое отсутствие возможности — является причиной не только граффити, но и насилия, преступности и экономического неравенства. Решение, прямо говоря, состоит в том, что нашим городам нужно больше возможностей для молодежи , чтобы вкладывать свои творческие руки и умы в жизнь своих сообществ социально продуктивными способами.
Городские власти говорят нам, что это легче в теории, чем на практике, но на практике это станет легче, если мы позволим большей части этой теории исходить из уст тех, кто в первую очередь затронут.
Несколько лет назад я объединился с Мэри Чунг, преподавателем фотографии в средней школе Гундерсон в Сан-Хосе, Калифорния. Мы попросили группу ее студентов использовать фотографии и письменное слово для решения проблем, которые влияли на их жизнь. Работы, которые они передали, касались удивительно глубоких проблем, от наркотиков до дискриминации и сексуальной ориентации.
Из пятнадцати студентов пятеро написали о граффити.
Граффити Girraffe в Сан-Хосе, Калифорния. Фото: Райан Тран для SocieCity Youth on AssignmentПочему бы не послушать молодежь? Их идеи ярки…
«Художникам лучше давить на колпачки для баллончиков, чем на спусковые крючки», — таков вывод, к которому пришли студенты Райан Тран, Эрик Гонсалес и Адриан Моралес.
Как часто правоохранительные органы придерживаются этой точки зрения? Возможно, недостаточно часто.Невозможно не подумать, сколько жизней было бы спасено или изменено, если бы они это сделали.
Два других студента, Ник Мельчор и Джейла Эваристо, написали, что «… люди только указывают на недостатки, не видя неиспользованных талантов, которые может предложить город».
Ник и Джейла продолжили свое понимание, которое удивило меня, потому что оно действительно звучало в моей голове; Эти два студента написали, что граффити «можно рассматривать как негатив, но оно придает цвет простому и больному городу».
Обычный город.
Пострадавший город.
Два 15-летних подростка видят обиженный город, и они видят граффити как цвет и выражение, если не обязательно, чтобы показать эту боль, то как альтернативу ей. Они также видят в себе и своих друзьях неиспользованный талант; талант, у которого нет логического выхода в их мире, кроме как на эстакадах и стенах автострад.
Разноцветные повязки на пострадавший город. Это не просто поэтично. Это реальность. Это теория с улицы.
Есть несколько примеров — Рио-ди-Жанейро, Сеул, Богота и другие, которые, несомненно, появятся на этом форуме, — когда правительства осознали ту же реальность, что и эти два молодых человека.
Положительные примеры показывают, что правительства проявляют честность и сострадание, вовлекая бесправную молодежь в города и районы вместо того, чтобы запирать их за решеткой; они показывают, что окрестности не просто оживают с помощью цвета, но и показывают, что бесправная молодежь оживает, чтобы поверить в себя, открыть и использовать свои уникальные навыки и увлечения, чтобы сделать свой уголок мира лучше, независимо от того, станут ли они профессиональными художниками, бизнесом. лидеры, местные политики или бездомные сборщики вторсырья.
Положительные примеры сближают понятия сообщества и экономики вместо того, чтобы продолжать опасную глобальную тенденцию к дальнейшему разделению этих двух вещей. Поступая таким образом, они создают реальные возможности для людей построить экономику, ориентированную на сообщества, и присоединиться к ней.
Когда правительства и граждане начнут смотреть на мир глазами бесправных художников-граффити, когда наша теория исходит с улиц, мы начнем видеть больше положительных примеров и индикаторов и больше городов, в которых проявляется человеческий импульс к творчеству. обнимаются, поощряются и отстаиваются, даже если этот импульс бросает вызов нашему статус-кво.
О писателе:
Патрис Милилло
В Art is Power Патрис все свое время сосредоточивает свои усилия на работе с провидческими инициативами в области искусства со всего мира и их документировании. Ранее он работал учителем в государственной школе в Сан-Хосе, Калифорния.
Патрис Милилло
Что это может быть: критический взгляд на сложность «граффити»
Прогуливаясь по мощеным улочкам Праги, любуясь соборами, статуями и конными экипажами, которые перевозили туристов через то, что напоминало картину эпохи Возрождения, я почувствовал настоящее чувство умиротворения.Однако это чувство было мгновенно нарушено видом фургона, полностью покрытого каракулями из баллончика. Контраст фургона на красивом фоне античной Праги был похож на груду горящих покрышек посреди нетронутого дождевого леса. Никто и никогда не смог убедить меня, что это искусство.
Любое движение, на искоренение которого город готов потратить 300 миллионов долларов, заслуживает тщательного изучения.
Что заставляет человека делать это — скука, гнев или полное пренебрежение общественной и частной собственностью? Это реакция на определенные стрессы, крик о помощи, внутренняя человеческая потребность в признании или что-то еще? Независимо от того, где возникает принуждение, некоторые формы «граффити» представляют собой не что иное, как отвратительные действия эгоистичных людей, которые чувствуют себя вправе претендовать на чужое пространство.
Многих сбивает с толку термин «граффити». Он неоднозначен, сбивает с толку и вызывает споры, потому что охватывает все, от маркировки дерна и вандализма до фресок и рекламы, поэтому исторический отчет необходим. Признанной зоной инкубации того, что называют современным «граффити», является Нью-Йорк, и началось оно не как искусство, а как тегирование: набросал свое имя в как можно большем количестве мест. 21 июля 1971 года New York Times опубликовала статью под названием «Таки 183 порождает друзей по переписке», в которой рассказывалось о 17-летнем писателе по имени Таки 183, который буквально сделал себе имя, пометив его прозвище во всех пяти районах Нью-Йорка.Чтобы ответить на вопрос о том, кто стоит за этими действиями, в статье цитируется патрульный Управления транзитных перевозок Нью-Йорка Флойд Холовей, который объяснил, что он «поймал подростков из всех частей города, всех рас, религий и экономических слоев». .
Возможно, популярность тегов была реакцией на скуку, разочарование или просто волнение от использования вагонов метро и городских стен в качестве личного рекламного щита. Как бы то ни было, статья вдохновила множество людей присоединиться к соревнованиям.Хотя процесс написания своего имени на стене не может быть революционным, тот факт, что он нашел отклик у многих людей и пересек расовые и социально-экономические барьеры, был. С этой отправной точки участники выделялись, развивая свои прозвища во все более изощренные формы. Это привело к появлению нового поколения художников, таких как Ли Куинонес, Сеен, Донди, Зефир и многих других, которые рисовали высокое искусство на стенах вагонов метро и зданий по всему городу.
Во время недавнего европейского турне Art is Power я взял интервью у известных граффити и уличных художников, чтобы обсудить это развитие.Я имел честь встретиться с Mode2, пионером европейского граффити в первом поколении, который оставался преданным искусству граффити и культуре хип-хопа более 30 лет. Описывая дух искусства «граффити», Mode2 объяснил,
«Люди должны были как-то быть оригинальными и интерпретировать аспект самих себя. Чтобы быть оригинальным, вы должны черпать из своего собственного прошлого, своей культуры, своей личности, того, через что вы прошли ».
Независимо от того, откуда человек может быть, личное и культурное признание и необходимость быть признанным являются универсальными человеческими желаниями, и граффити обеспечили основу.К 1982 году, когда Нью-Йорк отправил своих лучших послов хип-хопа в глобальное турне под названием The International Hip Hop Concert Tour, «граффити» превратилось в высокое искусство, что сделало его чрезвычайно привлекательным.
Как и в Нью-Йорке, европейская молодежь из всех слоев общества имела демократический выход, который давал чувство цели, общности и веселья. Некоторые стали художниками, а другие стали нацарапывать свои имена, но для тех, кто поднял это на новый уровень, «искусство граффити» открыло новые возможности.
Режим 2.Медельин, Колумбия, может похвастаться похожей историей.Из-за необузданной торговли кокаином 1990-х годов насилие, страх и наркомания опустошили многие общины. В прахе этого трудного времени Генри Артеага, член-основатель всемирно известной Crew Pelegrosos, школы хип-хопа 4 Elements, объяснил: «Не было никаких культурных предложений, и государство оставило свою молодежь заброшенной».
Что еще хуже, с тех пор, как наркокартели захватили бесчисленное количество молодежи, произошел огромный раскол между поколениями. В ответ Генри и его друзья занялись «граффити» и другими элементами хип-хопа.Как и в Нью-Йорке и Берлине, молодежь в Медельине начала интерпретировать аспекты себя и своего окружения с помощью «граффити», что дало им возможность восстановить свои сообщества. По словам известного социолога и активиста доктора Чарльза Дербера:
Большинство социальных движений полагаются на искусство как на мощное средство выражения несогласия и сопротивления, а также на помощь в формулировании нового видения общества.
Красиво выполненные произведения искусства, украшающие стены школы хип-хопа и окружающие районы, демонстрируют силу «граффити», как сказал доктор Др.По словам Дербера, «сформулируйте новое видение общества». «Граффити» было эффективным средством восстановления человечности в разрушенном сообществе. Артеага с энтузиазмом объяснил, что сегодня старшее поколение, которое когда-то напугало молодежь, больше не боится ее.
Экипаж Пелегросос.Такие примеры иллюстрируют роль искусства в создании возможностей в мрачных обстоятельствах. Они также подчеркивают подрывной характер «граффити», поскольку дерзкий акт присвоения публичного пространства для личного самовыражения является формой инакомыслия, пугающей людей, находящихся у власти.В лекции 2013 года в Массачусетском технологическом институте в Кембридже, штат Массачусетс, профессор Ноам Хомски (45:44) объяснил:
«Когда люди у власти твердо верят во что-то, на них стоит обратить внимание. И я думаю, они твердо верят, что не должно быть революционного народного искусства, в котором участвуют люди. На самом деле, я думаю, это одна из причин уничтожения граффити в метро Нью-Йорка ».
Опять же, называть «граффити» революционным может показаться преувеличением; Однако следует учитывать, что он объединил целое поколение, научил их, как утверждает писатель и социальный критик Адам Мансбах, «преодолевать городские субрегионы системы метро Нью-Йорка», доминировать в общественном дискурсе, а затем распространился практически на все страны на планета.Также показательно, что с 1972 по 1989 год Нью-Йорк потратил более трехсот миллионов долларов на «войну с граффити». Любое движение, на искоренение которого город готов потратить такие деньги, заслуживает внимательного изучения.
В таких случаях, как Нью-Йорк, Медельин и Берлин, люди использовали демократические, творческие и подрывные атрибуты «граффити», чтобы переосмыслить, переопределить и воссоздать свои реальности. В других случаях люди подпитывают свое эго, эгоистично маркируя свои имена на любой поверхности, которая привлекает их внимание.Это ясно показывает, что «граффити», как и любое мощное средство, может быть конструктивным или деструктивным в зависимости от того, кто его делает. Прославление или демонизация «граффити» — это упрощение, уменьшающее его сложность.
О писателе:
Лаура Шиллингтон
Лаура Шиллингтон — преподаватель кафедры геонаук и программы методов социальных наук в колледже Джона Эбботта (Монреаль). Она также является научным сотрудником Исследовательского центра устойчивого развития Лойолы Университета Конкордия (Монреаль).
Лаура Шиллингтон
Граффити, космос и пол
Искусство граффити разрушает городское пространство множеством способов. Он нарушает, казалось бы, спланированный характер городов, особенно в гиперпланированных городских пространствах глобального севера. Но создание граффити также нарушает нормативный образ жизни в городе. Создавать граффити — значит делать что-то незаконное (в некоторых городах), необычное, на окраинах города. Граффити можно использовать для обозначения территории — как в случае с бандами в Лос-Анджелесе или Рио-де-Жанейро.Его можно использовать в качестве «общественного» голоса маргинализированных групп населения. Однако во многих городах мира граффити создают преимущественно мужчины. В этом смысле граффити — как искусство, так и акт — обычно воспринимаются как мужские. Почему?
Подвергать себя риску при производстве произведений искусства (по большей части политического) — это претензия на право женщин на город: требование безопасности и возможности участвовать в создании городского пространства.
Для создания граффити необходимо помещать тело в опасные места в ненадежные часы (например,грамм. ночью, вечером). Женщины в большинстве городов по-прежнему гораздо более уязвимы, чем мужчины, особенно в определенных местах и ночью. Женщины-художники-граффити подвергаются уличным преследованиям со стороны мужчин, в том числе сексуальным домогательствам со стороны полицейских. Действительно, женщины, создающие граффити, сталкиваются с более сложными ситуациями, что делает их граффити более значимыми для городских пространств. Более того, изображения и тексты, которые создают многие из этих женщин-художников, имеют важное социальное послание. Подвергать себя риску при производстве искусства (по большей части политического) — это претензия на право на город: требование быть в безопасности и иметь возможность участвовать в создании городского пространства.
Тем не менее, есть много замечательных женщин-художников-граффити, и их число растет. В 2010 году несколько женщин из Никарагуа и Коста-Рики сформировали Las Destructoras (или Ladies Destroying Crew). Эти графитеры нарисовали граффити в Манагуа, Сан-Хосе и некоторых других городах. Большая часть их работы заключалась в тегах слов, таких как mujeres libres, fuertes, bellas (свободные, сильные, красивые женщины) и женских фигур, вместе с их именами тегов. Для женщин создание граффити — публичное присутствие (обычно в группах) — является бунтарским актом, который нарушает обычное восприятие молодых людей, трансформирующих городские пространства.Это дает ощущение власти над городом, их телами и общественностью (в передаче сообщений). В Никарагуа группа провела семинары по граффити для женщин в Манагуа и других городах.
То, что в искусстве граффити во многих городах преобладают мужчины, означает, что даже в маргинализованных (неформальных) произведениях городского пространства женское искусство и голоса остаются второстепенными и вне поля зрения общественности. В этом отношении растущее число женщин-художников-граффити является позитивной силой в сообществах.Эти женщины помогают сделать городское пространство (особенно общественное и уличное) более безопасным, делая свое собственное присутствие видимым — не только физически помещая свое тело в эти пространства, когда они создают искусство, но также через женские образы и сообщения, которые они оставляют. Такие сообщения могут способствовать развитию дискуссий о безопасности на улице, домогательствах и роли женщин в (общественном) искусстве. Позволение молодым женщинам рисовать граффити также может помочь укрепить уверенность в себе. Мастер-классы, которые Ladies Destroying Crew проводят по граффити, — это один из способов культивировать культуру женщин и граффити.Возможно, есть другие способы, которыми сообщества, организации и города могут использовать граффити как способ добиться большего гендерного равенства в городских пространствах?
Чтобы познакомиться с Ladies Destroying Crew, посетите их страницу в Facebook (со вступительным видео):
Также:
Другие сайты, посвященные женщинам-художникам-граффити:
Отличная статья о бразильском граффити-художнике Панмеле Касто:
Браун, Г. (2012) Street Smarts: гендерная справедливость художника-граффити Панмелы Кастро.Журнал Bitch: Feminist Response to Pop Culture, Fall, Issue 56, p42-45.
| ||||||||||
История граффити — 60-е и 70-е годы
Учитывая монументальное влияние искусства граффити на нашу популярную культуру, от музыки, фильмов и телевидения до изобразительного искусства, игрушек и одежды, легко забыть Скромные корни и замечательная эволюция формы — как то, что начиналось как способ скоротать время для скучающих детей, превратилось в движение, большее, чем можно было вообразить.
В самом деле, задолго до появления гигантских фресок, модных подиумов, грандиозных художественных шоу и невероятных миллионеров уличного искусства, современное искусство граффити зародилось в чреве исправительного учреждения для несовершеннолетних в Филадельфии, с одним словом, нацарапанным маленькими заглавными буквами. клеточная стенка: КУКУСОК.
Кукурузный хлеб и маловероятное начало современного искусства граффитиВ 1965 году Дэррил «Корнбред» МакКрей, который сейчас широко считается первым в мире современным художником-граффити, был 12-летним смутьяном, проживавшим в Центре развития молодежи Филадельфии (YDC).
Как вы уже догадались, МакКрей любил кукурузный хлеб. Фактически, он настолько любил это, что повара YDC прозвали его «Кукурузный хлеб», когда он не переставал приставать к ним, чтобы сделать ему быстрый хлеб из кукурузной муки, который он вырос вместе с бабушкой.
Мгновенно увлеченный своим новым именем, Корнбред почувствовал необходимость поделиться им с другими мальчиками. Вместо того, чтобы принимать участие в употреблении наркотиков и насилие, свирепствовавшем в YDC, Корнбред скоротал время, добавив свою уникальную подпись на стены учреждения, которые до этого были покрыты исключительно названиями и символами банд.
Корнбред проводил день и ночь в поисках свежих мест, нацарапывая свое недавно обретенное прозвище почти на каждой поверхности в YDC. Он пометил гостевой зал, столовую, церковь и ванные комнаты, написав «Кукурузный хлеб» с такой одержимостью, что социальные работники подумали, что он, возможно, страдает психическим расстройством.
После освобождения Корнбред удвоил работу, которую он начал в подростковом возрасте. Он вышел на улицы Филадельфии, объединив усилия с друзьями (и будущими легендами граффити), такими как Cool Earl и Kool Klepto Kid, чтобы пометить стены по всему городу.
Он даже использовал пустые кирпичные холсты Северной Филадельфии, чтобы завоевать симпатию учеников средней школы, написав «Кукурузный хлеб любит Синтию» по всему району девочки и вдоль маршрута автобуса, на котором она ехала в школу.
План сработал, и загадочная метка Корнбреда вскоре вдохновила других, стены города стали плотно набиваться различными именами и числами, каждый писатель пытался получить свою долю славы.
Когда местная газета ошибочно сообщила, что Кукурузный хлеб был убит в результате банды, гордый молодой писатель решил доказать, что легенда все еще жива.«Я знал, что мне нужно вернуть свое имя к жизни», — сказал он Philadelphia Weekly.
Яркий образ, который навсегда закрепил за ним статус символа граффити 1960-х годов, Корнбред пробрался в зоопарк Филадельфии, перепрыгнул через забор и нарисовал «Кукурузный хлеб живет» по обе стороны от слона.
За трюк его посадили в тюрьму. Но даже там, утверждает Корнбред, его репутация следовала за ним. В Wall Writers: Graffiti in its Innocence , основополагающем документальном фильме Роджера Гастмана о пионерах граффити 1960-х годов, Корнбред рассказывает, как тюремные охранники просили у него автограф, с гордостью отмечая: «Мое имя звучало, как Иисус Христос.”
Taki 183, Король граффити конца 1960-хПримерно в то же время, когда команда Cornbread и филадельфийская команда были заняты опрыскиванием слонов и попытками опередить друг друга, параллельное движение граффити 1960-х годов развивалось в Нью-Йорке.
Это было время, когда, как написали Генри Чалфант и Саша Дженкинс в своей книге Training Days: The Subway Artists Then and Now , «В Нью-Йорке было мало, [и] дети должны были понять, что делать с собой.”
Одним из этих детей был Таки 183, самопровозглашенный скучающий подросток из Вашингтон-Хайтс, греческого района к северу от Гарлема, который создал свой теперь уже культовый тег в 1969 году, объединив «Таки», уменьшительную форму своего греческого имени, Деметриуса и «183», его номер дома.
Таки был не первым писателем, который объединил имя и номер в своем теге (в качестве основного источника вдохновения он цитирует Хулио 204, который в основном придерживался своего района), но, как отметил Complex в статье о 50 величайших граффити Нью-Йорка художников, Таки был «первым, кто превратил [тегирование] в круглосуточную работу.”
Вооруженный волшебными маркерами и аэрозольными баллончиками, прорезав дыру в куртке, которая позволяла ему спрятать руку во время работы, Таки пометил стены, фонарные столбы, гидранты и вагоны метро по всему Нью-Йорку, тщательно выбирая места, которые, по его мнению, скорее всего, чтобы его заметили.
Подобно Кукурузному хлебу до него, Таки вскоре стал одержим. «Мне нравилось ощущение, что мое имя всплывает, и мне нравилась идея избежать наказания за это», — сказал он Street Art NYC. «Как только я начал, я не мог остановиться.”
Таки работал курьером на велосипедах по городу и по элитным районам Верхнего Ист-Сайда в Нью-Йорке, так что вскоре, как сказал Таки в интервью несколько лет спустя: «Вы можете пройти 40 кварталов и увидеть все». мое имя на каждом столбе ».
Стремление Таки завоевать город привлекло внимание репортера New York Times , а профиль 1971 года мгновенно катапультировал Таки до легендарного статуса среди его сверстников в начале 1970-х годов.
«Обычно я не чувствую себя знаменитостью, — сказал он газете, — но парни заставляют меня чувствовать себя таковым, когда представляют меня…« Это он », — говорят они».
Первый житель Нью-Йорка, прославившийся написанием граффити, Таки вдохновил поколение писателей со всего города, как Корнбред в Филадельфии. Таким образом, уместно, что двое мужчин собрались вместе в MOCA Los Angeles примерно 40 лет спустя, чтобы подписать свои инсталляции на выставке Роджера Гастмана « Art in the Streets » и отпраздновать, насколько далеко продвинулось начатое ими движение.
Tagging for Glory: пионеры граффити начала 1970-хКак показывают эти истории, у ранних граффити Нью-Йорка и Филадельфии было много общего. Да, они были смелыми, креативными и целеустремленными, но при этом молодыми и в основном бедными, с ограниченным выбором того, как и где проводить свободное время.
Как Бама, писатель из Бронкса, описывает это в фильме Гастмана: «Вы могли бы быть в баскетбольной команде, вы могли бы быть в банде, или вы могли бы пойти сюда и написать на стенах.”
Таким образом, понятно, что граффити приобрело особое значение для этих ранних авторов. Как отмечает социолог Грегори Снайдер в своей книге « жизни граффити: за пределами метки в городском метро Нью-Йорка », теги давали этим молодым мужчинам и женщинам возможность «снискать славу и уважение к своим поступкам», что, в любом другом случае, вознаграждает. их жизней были совершенно неуловимы.
В этом смысле Снайдер утверждает, что «в чистом виде граффити — это демократическая форма искусства, которая упивается американской мечтой.”
Это стремление к славе означало, что граффити «часто было более густым в туристических районах, таких как Сохо, чем в более бедных, менее посещаемых людьми местах, показывая, что для большинства писателей просмотр их работ был важнее всего остального».
Это также означало, что в начале 1970-х годов первостепенное значение имела разборчивость, а не стиль. В конце концов, как отмечает Джон Наар в фильме Гастмана: «Они называли себя писателями, а не художниками».
Руководствуясь «соревновательной природой городской жизни», эти писатели использовали все, что могли найти, — от крема для обуви до промышленных маркеров — чтобы расклеить свои метки по всему городу, в конечном итоге раскрашивая поезда метро ночью, чтобы гарантировать, что их работа будет выполнена (очень эффективно) через 5 районов Нью-Йорка, получив в процессе свое название «общегородские».
Один писатель, МИКО, обобщает раннюю историю граффити в несколько простых строк: «Все началось в разных районах. Но у всех нас было одно общее: мы хотели прославиться ».
Пузыри, мягкости и метро: стильная середина 70-х и не только
В середине 1970-х годов, когда бирки вешали на стены по всему Нью-Йорку, а вагоны метро появлялись каждое утро, покрытые новыми деталями, искусство граффити стало политической мишенью.
Хотя многие в обществе оценили растущую форму, мэры Нью-Йорка Джон Линдси и Эдвард Кох пообещали принять решительные меры в отношении того, что они считали симптомом более крупной «городской проблемы» в городе.Удаление граффити стало способом доказать, что, по словам Снайдера, «политики снова взяли контроль».
Подобные усилия представляли серьезную угрозу для авторов граффити 1970-х годов, поскольку вагоны метро стали важным инструментом для доставки новых работ по городу и создания репутации, с писателем К.А.Т. 87, описывающий городские поезда и автобусы как «международные маршруты».
Писатели вскоре отбили волну протестных граффити. Используя карты системы метро и общие сведения, они предупреждали друг друга о том, какие места были безопасными, а какие слишком горячими, начиная с того, что MICO назвал в New York Magazine историей граффити, «партизанской войной», которая в конечном итоге истощила ресурсы города. .
Такие обстоятельства также способствовали новому климату творческих новшеств. Как объяснил журналист и музыкальный критик Джефф Чанг: «Попытки MTA обелить поезда только еще больше усилили процесс стилистических изменений, потому что было гораздо больше потенциальных целей, и все они — чистые холсты».
В результате, как пишет Снайдер, граффити 1970-х скоро «превратилось из каракулей, сделанных волшебными маркерами, в изысканные шедевры, выполненные с использованием аэрозольных цветов в темноте ночи», а удобочитаемость уступила место стилю и художественной оригинальности.
Писателиначали экспериментировать с новыми стилями букв и расцветками, украшая свои теги звездами, цветами, коронами и глазными яблоками. Простые теги эволюционировали в то, что Джон Майзелс из Raw Vision назвал «иероглифической каллиграфической абстракцией».
Среди культовых писателей этого периода был Superkool 223, который обнаружил, что распылитель большего размера позволяет ему быстрее заполнять буквы, и ему приписывают первый шедевр граффити; Трейси 168, чьи работы фигурируют в первых титрах классического ситкома Джона Траволты « С возвращением», Коттер ; и Фаза 2, названная так удачно, учитывая его важную роль в открытии новой эры в истории искусства граффити.
Уроженец Бронкса, Фаза 2 (урожденный Лонни Вуд) создал ставший уже культовым стиль аэрозольного письма — толстые, похожие на зефир буквы, также называемые «мягкими», которые использовались во многих произведениях того времени. Неустанный новатор, Phase 2 также впервые применил многие другие техники, которые можно было увидеть в граффити до 1980 года, в том числе взаимосвязанный шрифт, буквы со стрелками и использование значков, таких как шипы, глаза и звезды.
Учитывая его легендарный статус в развитии граффити до 1980 года, неудивительно, что Фаза 2 продолжит играть значительную роль в последующие десятилетия, поскольку искусство граффити все больше становится связанным с зарождающейся хип-хоп сценой.
Эти разработки граффити 1970-х годов заложили основу для таких новых форм, как замысловатый стиль письма «Wildstyle», уникальный стиль, который помог перейти от простых слов, нацарапанных на фонарных столбах, к эпическим произведениям искусства, которыми восхищаются во всем мире.