Красивая чеченская мелодия: TikTok

Содержание

Чеченская музыка by Various Artists on Apple Music

‎Антология народной музыки: Чеченская музыка by Various Artists on Apple Music

Various Artists

FOLK · 2009

Чеченская народная мелодия для слушания I

Супьян Цугаев

Algeria
Angola
Armenia
Azerbaijan
Bahrain
Benin
Botswana
Cameroun
Cape Verde
Chad
Côte d’Ivoire
Congo, The Democratic Republic Of The
Egypt
Eswatini
Gabon
Gambia
Ghana
Guinea-Bissau
India
Iraq
Israel
Jordan
Kenya
Kuwait
Lebanon
Liberia
Libya
Madagascar
Malawi
Mali
Mauritania

Mauritius
Morocco
Mozambique
Namibia
Niger (English)
Nigeria
Oman
Qatar
Congo, Republic of
Rwanda
Saudi Arabia
Senegal
Seychelles
Sierra Leone
South Africa
Sri Lanka
Tajikistan
Tanzania, United Republic Of
Tunisia
Turkmenistan
United Arab Emirates
Uganda
Yemen
Zambia
Zimbabwe

Australia
Bhutan
Cambodia
中国大陆
Fiji
香港
Indonesia (English)
日本
Kazakhstan
대한민국
Kyrgyzstan

Lao People’s Democratic Republic
澳門
Malaysia (English)
Maldives
Micronesia, Federated States of
Mongolia
Myanmar
Nepal
New Zealand
Papua New Guinea
Philippines
Singapore
Solomon Islands
台灣
Thailand
Tonga
Turkmenistan
Uzbekistan
Vanuatu
Vietnam

Armenia
Österreich
Belarus
Belgium
Bosnia and Herzegovina
Bulgaria
Croatia
Cyprus
Czech Republic
Denmark
Estonia
Finland
France (Français)
Georgia
Deutschland

Greece
Hungary
Iceland
Ireland
Italia
Kosovo
Latvia
Lithuania
Luxembourg (English)
Malta
Moldova, Republic Of
Montenegro
Nederland
North Macedonia
Norway
Poland
Portugal (Português)
Romania
Россия
Serbia
Slovakia
Slovenia
España
Sverige
Schweiz
Turkey
Ukraine
United Kingdom

Anguilla
Antigua and Barbuda
Argentina (Español)
Bahamas
Barbados
Belize
Bermuda
Bolivia (Español)

Brasil
Virgin Islands, British
Cayman Islands
Chile (Español)
Colombia (Español)
Costa Rica (Español)
Dominica
República Dominicana
Ecuador (Español)
El Salvador (Español)
Grenada
Guatemala (Español)
Guyana
Honduras (Español)
Jamaica
México
Montserrat
Nicaragua (Español)
Panamá
Paraguay (Español)
Perú
St. Kitts and Nevis
Saint Lucia
St. Vincent and The Grenadines
Suriname
Trinidad and Tobago
Turks and Caicos
Uruguay (English)
Venezuela (Español)

Canada (English)

Canada (Français)
United States
Estados Unidos (Español México)
الولايات المتحدة
США
美国 (简体中文)
États-Unis (Français France)
미국
Estados Unidos (Português Brasil)
Hoa Kỳ
美國 (繁體中文台灣)

чиченски музика

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

play تشغيل

download تحميل

Направление отчаяния и тоски в чеченские гимны

Продолжить чтение основной истории

22 ноября 2005

МОСКВА — У ее песен есть звук руин, зданий, разрушенных войной, и грубых и озверевших людей, которые продолжают жить в Грозном, столице раздираемой войной Чечни.

Это грубые, настойчивые и сентиментальные песни, которые выросли из руин, как сорняки и кусты выросли из разрушенных и пустых домов.

Певица Лиза Умарова, 40 лет, сама артефакт десятилетней сепаратистской войны в Чечне, мать-одиночка, которая изо всех сил пытается прокормить троих детей здесь, в Москве, после того, как шесть лет назад их дом в Грозном был разрушен бомбами.

У нее нет музыкального образования и она ничего не смыслит в бизнесе. Ее музыка, пиратская и продаваемая по всей Чечне, как только она записана, ничего ей не приносит. По ее словам, когда к ней приходит мелодия, она напевает ее в свой мобильный телефон, потому что не умеет читать ноты и у нее нет магнитофона.

«Я им говорю: «Если бы вы мне дали по три копейки за каждую пластинку, я бы купила себе квартиру», — сказала она на днях. «А они говорят: «Зачем нам платить вам, если мы можем оставить все деньги себе?»

Как и многие другие потрясения, война в Кавказской республике Чечня вдохновила некоторых ее жертв на художественное выражение, и грубые, часто плохо записанные песни, как у г-жи Умаровой, стали второстепенным жанром.

Их простые мелодии и темы выражают страдания, решимость и тоску измученного населения. Ее песни — в основном на русском языке — продаются на грязном базаре Грозного; их можно услышать на военных блокпостах, они звучат в битых машинах, проезжающих мимо разбомбленных и пустых многоквартирных домов.

Ее фирменная песня «Грозный, город-герой», которую некоторые любят называть гимном Чечни. С барабанами и трубами она поет:

Высокая, как орел, прекрасная, как горянка,

Ты не дрожала, не падала, не падала.

Сколько бомб было сброшено на тебя, мой город,

Но ты восстал, как легенда, из руин.

А потом волнующий припев:

Грозный! Сегодня ты город-герой.

Грозный! И все чеченцы тобой гордятся

Ваши улицы в руинах, наше детство погребено под обломками.

Но мы гордимся тобой, наша столица, Грозный, город-герой!

Г-жа Умарова платит за запись в импровизированных студиях, которые также обеспечивают музыкальное сопровождение. У нее нет постоянного продюсера, и ее записи распространяются по неофициальным каналам на кассетах и дисках.

Если не считать записанных в домашних условиях причитаний русских солдат, продолжающаяся война мало вдохновила нечеченцев на творчество. Его нет ни в музыке, ни в искусстве, как в умах большинства россиян.

Молодой чеченский рэп-исполнитель Юсуп Махмудов пару лет назад мелькнул на местной сцене, но ему сказали, что у него нет шансов на широкую аудиторию, хотя он поет на русском, а также на чеченском и английском языках. «Однажды я разговаривал с крупным продюсером в Москве, и он сказал мне, что может превратить обезьяну в звезду, но из чеченца это почти невозможно», — сказал г-н Махмудов Agence France-Presse.

Г-жа Умарова, получившая актерское образование, но отвлеченная на создание семьи, поддерживает своих троих детей, продавая чеченские книги в Москве — не очень прибыльный бизнес — и на деньги, присылаемые ей родственниками, живущими за границей. Она много лет разлучена с мужем.

Если бы она понизила свою гордость, сказала она, то могла бы заработать настоящие деньги, распевая песни на банкетах, устраиваемых здесь богатыми чеченцами. Но она презирает их за их легкую жизнь, когда их родина страдает.

«Я не могу писать по команде», — сказала она. «Это низко. Это не от души. Это из-за денег».

Во всяком случае, говорила она, романтизируя свои невзгоды: «Я не хочу быть богатой, я даже боюсь быть богатой. Я потеряю свое духовное богатство. делает меня сильным. Творчество приходит из страдания, и это счастье».

Песни приходят к ней, «когда начинает болеть», сказала она, застигнув ее врасплох, пока она работает на кухне, делает покупки или путешествует. У нее есть блокнот с десятком новых песен, на запись которых она не нашла денег.

«Чеченка» пришла ко мне в метро, сразу два куплета», — рассказала она. «Я нырнула в сумочку и полезла за блокнотом, который всегда ношу с собой. На меня смотрел этот парень. Не знаю, что он подумал».

Она написала:

Я хочу петь о чеченке,

Которая навеки согревает душу родной земли.

Ни одна женщина на свете не сравнится с тобой,

С твоей добротой, с твоей чистотой.

Ты растишь сыновей, ты расстаешься с дочерьми,

Ночами ты не спишь, ожидая стука сына

Своей любовью и нежностью ты расцвел наш край.

И пока бьется твое сердце, чеченка, наш очаг в Чечне не остынет.

Не так давно, вспоминает госпожа Умарова, она гладила одежду, когда ей в голову пришла мелодия песни о страданиях матерей. «Это еще не слова, просто мелодия», — сказала она и достала из сумки мобильный телефон. «Я не знаю, здесь ли он еще, дайте мне посмотреть. Его трудно найти. Детям нравится играть с моим телефоном».

Она нашла его, простую серию нот, тем менее внушительную из-за качества инструмента, на котором они исполнялись.

Еще одна недавняя композиция описывает лишения чеченцев, бежавших в Москву, где их боятся, они сталкиваются с дискриминацией и часто преследуются полицией или избиваются бандитами.

Вскоре после его завершения Умарова сама стала жертвой, однажды ночью в сентябре, когда трое мужчин с татуировками со свастикой напали на нее и ее 15-летнего сына. Она сказала, что они ударили ее сына и сказали ей: «Мы не хотим, чтобы вы, негры, жили здесь больше».

Как и многие другие чеченцы, г-жа Умарова сама не поддерживает сепаратистское дело, но она сказала, что ей стыдно за свою страну, Россию, за такой фанатизм и продолжающуюся жестокую войну.

Тем не менее, она готова продолжать страдать. Она только что закончила песню под названием «Наше время еще не пришло». По ее словам, эти слова были сказаны ее другом-чеченцем, и она сразу же поняла, что это правда.

«Я побежала на кухню и начала писать», сказала она. «У меня выступили слезы. Мне стало намного лучше. Я благодарю своего друга за эти слова: наше время еще не пришло».

Версия этой статьи напечатана в разделе Е, стр. 3 Национального издания под заголовком: В Москве автор песен направляет свое отчаяние и тоску в чеченские гимны. Заказать репринты | Сегодняшняя газета | Подписаться

В «Аппассионате», «Мелодии неудавшегося брака»: NPR

В «Аппассионате», «Мелодии неудавшегося брака» Попытка выразить словами опыт прослушивания или игры привела к некоторым неловким моментам в истории литературы. Но в своем новом романе Appassionata, бывшему музыканту Еве Хоффман удается избежать этой участи.

Обзор

Отзывы о книге

1 июня 2009 г., 13:42 по восточноевропейскому времени.

По

Джесса Криспин

Appassionata
Автор Ева Хоффман
Твердый переплет, 272 страницы
Другая пресса
Цена по прейскуранту: $25

Прочитать отрывок

Ева Хоффман, бывший старший редактор и постоянный книжный критик The New York Times. скрыть заголовок

toggle caption

Когда дело доходит до романов о музыкантах, на ум сразу же приходит старое изречение: «Писать о музыке — все равно, что танцевать об архитектуре». слушание или переложение опыта в слова привело к некоторым неловким моментам в истории литературы. Рок-роман Салмана Рушди, Земля под ее ногами, , например, лучше оставить вырезанным из его библиографии.

Но в своем новом романе Appassionata, бывшая музыкантша Ева Хоффман сумела избежать этой участи, опустив любые неуклюжие или поэтические описания самой музыки.

Роман повествует об Изабель, концертирующей пианистке, которая отправляется в турне по Европе вскоре после того, как рассталась со своим мужем Полом. Когда Изабель и Пол, адвокат, впервые встретились, ее привлекло то, как он укрепил ее более страстную натуру. Но со временем этот самый атрибут стал ее беспокоить. «Когда она перестала хотеть противоядия от беспокойства и начала хотеть преследовать само беспокойство?»

Каким бы ни был источник страсти Изабель к перемене мест, она преследует ее через сольные концерты и горячий роман с не менее страстным и гордым чеченским активистом. Но неугомонность заводит ее гораздо дальше, чем она хотела, — в спираль насилия, воспоминаний и ошеломляющей истории Европы — и ей нужно найти путь обратно к стабильности.

Возможно, более известная в США как бывший старший редактор и постоянный книжный критик The New York Times, уроженка Польши Хоффман сама по себе является лирическим и проворным писателем. Она подходит к проблеме повествования о выступлениях Изабель сбоку, предлагая фрагментарный поток сознания, перескакивающий от одного зрителя к другому: «Ах, думает Фернан Мерсье, мелодия, переплетающаяся извилистая, лирическая, ах, абсолютная красота / Шопен , сравнимо / оно во мне, переплетаясь через меня, она влила его в меня». Эти отрывки, которые читаются как достоверное изложение мыслей слушателей, отражают изобретательность, которую Хоффман проявляет на протяжении всей книги.

Appassionata — сложная работа, и не только потому, что она содержит рассуждения о Шопене и посвящена некоторым из самых красивых городов Европы. Это также тонкий взгляд на роль музыки в нашей жизни, творческий процесс и, что наиболее вдохновляет, на то хорошее и плохое, что следует, когда все ограничения сняты с нашего повседневного существования.

1 июня 2009 г., 13:25 по восточноевропейскому времени.

По

Ева Хоффман

Appassionata
Автор: Ева Хоффман
Твердый переплет, 272 страницы
Другая пресса
Цена по прейскуранту: $25,00 контроль, зал вылета. Она привлекательная женщина со стильно остриженными рыжевато-каштановыми волосами, четко очерченными чертами лица и большими, почти прозрачными зелеными глазами. Она с некоторым нетерпением прокладывает себе путь через пустынные помещения аэропорта, ее стройная высокая фигура одета в джинсы и короткую кожаную куртку, ее голова слегка наклонена, как будто она хочет, чтобы ее не заметили. Но есть в ней что-то, что все же привлекает внимание: может быть, это определенная концентрация выражения или бытия; возможно, это бледные, поглощающие свет глаза.

Чего нельзя увидеть, когда она делает паузу, чтобы купить воду в бутылке или осматривает какой-нибудь безвкусный магазинчик в аэропорту, так это того, что она наполнена силой выразительного смысла, силой значительного звука, которая расширяет пространство внутри нее до неизмеримой степени. Намеки Шумана и Бетховена всегда находятся чуть ниже поверхности ее разума и на кончиках ее пальцев, готовые проявиться. Она тянется за музыкальным хвостом кометы, репертуаром красоты, форменных чувств и напряженных человеческих усилий. Она едва осознает это, эту живую историю души; но оно всегда в пределах ее досягаемости, почти слышно в случайных мотивах, ритмах, музыкальных намеках, которые сообщают ее движениям и говорят с ней так же красноречиво, как любые предложения.

Чего она не может видеть полностью, так это себя, когда она прокладывает свой путь через старый-новый мир или когда этот мир прорезает ее. Она не различает векторы силы, в которых она держится, или потоки раздора и перемен, которые могут пройти через нее, к добру или злу. В конце концов, мир, по которому она путешествует, еще не имеет формы, и она в нем существо нового вида. Силы, давящие на нее изнутри, размывают ее собственные очертания перед ее взором. Она еще не знает, к чему ее ведет музыка внутри нее; она на границе самой себя; настоящего.

Она закрывает книгу на коленях и думает, что это всего лишь переходный проход. Едва слышный пассаж, нейтральное арпеджио, предназначенное для перехода от одной темы к другой. Она пристегивается ремнями к своему сиденью, заставляет себя принять некую внутреннюю неподвижность. Она думает, всего семь часов. . . Огромная машина грохочет и крутится, а затем набирает неестественную скорость. Даже сквозь щит самолета по ее позвоночнику пробегает что-то сверхъестественное: сила скорости и звука, способная раздавить ее за мини-секунду. Затем ошеломляющая хитрость взлета; налет над проливом Лонг-Айленд; и когда они оставляют его позади, бесконечный простор непреодолимого неба. Какое-то время она смотрит на него, на огромное голубое пространство без формы и горизонта. Где-то под белым шумом аэроплана всплывают изнутри фразы Шуберта, с их прекрасным, плавным движением. Обрывки музыки, обрывки мыслей. Чтобы закрепиться, она тянется к своему портфелю — прикосновение к гладкой коже ее успокаивает; она, между прочим, человек с гладким кожаным портфелем — и просматривает папку со своим расписанием. Предвкушающее волнение кипит, освещенное волнение предстоящего тура. Череда названий городов вытягивается на странице с по-прежнему сверкающим очарованием: Париж, София, Берлин, Брюссель, Вена, Стокгольм, Будапешт, Барселона. . . Волшебные мегаполисы, мирские фантазии ее поколения; приключений. Но что София делает в этом неловком месте и почему Андерс не заполучил ей Москву или Рим? Она думает, как странно произвольно, и не значит ли это, что она скатывается, что большие города перестанут хотеть ее. Она знает, что это может случиться из-за какого-то незаметного выброса, неизвестно как и когда. Она просматривает файл в поисках имени своего парижского сопровождающего и отмечает, что это Ружман. Ну, это мило. Он был рядом всегда; он смягчит первые моменты. Есть рекламные материалы

в папке, и она бегло и недовольно смотрит на свою фотографию. Снимок был сделан три года назад, и он ей не понравился в первую очередь, ни его постановочная поза, ни гладкий фальшивый поток волос, на котором настаивали пиарщики.

Она чувствует внимание мужчины на соседнем сиденье, поворачивающегося к ней. Он дородный, сильный, упакованный, и он пристально смотрит на нее.

«Извините», — наконец произносит он с бережным уважением. — Я просто не мог не заметить… Вы Изабель Мертон, не так ли? Я имею в виду, я знаю, что странно узнавать человека по фотографии, но я видел вас на афишах, видите ли, или может быть, в газетах».

Она говорит, что да, и вежливо улыбается, хотя и не слишком ободряюще. Она не уверена, что хочет вступать в долгий разговор. «Ну, я не могу вам передать, как сильно я восхищался вашими записями. Особенно вашим Schumann, Davidsbündlertänze … Такой переменчивый, такой… верный. заверить ее, что он не имеет в виду ничего тривиального. Он говорит в застенчивой спешке. «Видите ли, вы доставили мне столько удовольствия. На самом деле, я только что записал вас на компакт-диск». Его большие неглупые глаза кажутся лунными. Он лицом к лицу с одним из Них, скрытых, Художником.

«О, спасибо», — говорит она и на этот раз улыбается более открыто, чувствуя его трудности, а также свои собственные. Она вышла из-за завесы, из безличной близости записанного звука, в эту псевдоинтимность сиденья самолета. Несомненно, это смущает, это несоответствие между ее довольно усталым, воплощенным «я» и блестящим, бестелесным звуком, по которому он ее узнал.

«Ты будешь играть в Париже?» — спрашивает мужчина. «Видите ли, я столько вас слушал, но ни разу не был ни на одном из ваших концертов».

«Ну, да, я должна быть на Елисейских полях в субботу», — говорит она ему.

«Ах, это чудесно», — говорит он с энтузиазмом. «Я собирался поехать в Перигор на выходные, но я останусь, чтобы послушать вас, какое замечательное совпадение».

Штирлиц — Сеть печатных салонов в Перми

Красивая чеченская мелодия: TikTok — Make Your Day

Чеченская музыка by Various Artists on Apple Music

чиченски музика

Направление отчаяния и тоски в чеченские гимны

В «Аппассионате», «Мелодии неудавшегося брака»: NPR

Обзор

Отзывы о книге

Добавить комментарий Отменить ответ